Слова, которых нет

Кейдж Энди

– Трещина, – сказала она невозмутимо. – Большая-большая! – и развела руками, чтобы показать насколько.

Не обязательно было видеть лицо Рокс, чтобы понять, что в этот самый момент ее карие глаза налились кровью.

– Ты разбил телефон?! – она резко обернулась. Ее взгляд устремился на изрядно побледневшее лицо Ника. И все бы ничего, если бы она не держала скальпель в правой руке, который как бы говорил о том, что лучше бы Нику не делать резких движений.

В другом конце помещения сидел упитанный мужчина в

белом халате. Все это время он почесывал свою рыжую бороду и хихикал, разглядывая картинки в интернете. Его можно было и не заметить, если бы он не любил вмешиваться в чужие дела.

– Тебе бы лучше ответить, она сегодня не в духе, – сказал мужчина, не отрываясь от монитора. – Хи-хи-хи, смешная курица.

– А тебе кто слово давал, внебрачный сын Хагрида? – рявкнула Рокс, и ее коллега затих, словно его только что облаяли.

Напряжение, которым был пронизан воздух, ощущали все, кроме Элизабет. Она непринужденно разглядывала инструменты, лежащие на столе Рокс. Пинцет, зонд, отвертка и медиатор не привлекли ее внимания, в отличие от небольшой башенки, из крыши которой росла буква «Т».

– Ого! – восхитилась она. – Как красиво!

Элизабет тут же достала камеру и около минуты выбирала правильный ракурс, чтобы сделать снимок.

Щелк.

Ник наконец вышел из ступора.

– Послушай, Рокс, – сказал он тихо-тихо. – Это несчастный случай.

Ник осторожно вытащил смартфон из кармана джинсов.

– Это сделала собака, – продолжил он оправдываться.

– Какая собака? – спросила Рокс. И судя по ее хмурому взгляду, оправдание не нашло должного отклика.

– Дости.

– Дости?

– Ну… Сэр Достоевский.

– А… И не стыдно тебе обвинять столь милое существо?

– Но…

– Молчи, просто давай сюда телефон.

Ник протянул смартфон Рокс. Она выхватила устройство из его рук, посмотрела на телефон внимательно и почему-то усмехнулась.

– Ты кретин, Ники, – сказала Рокс. – Но это даже хорошо.

Ник озадаченно посмотрел на нее.

– Разбилось только защитное стекло, – пояснила она.

– Но он отключился… – неуверенно проговорил Ник.

В ответ Рокс приблизила экран телефона к его лицу и демонстративно со всей театральностью нажала на кнопку.

– Щелк, – сказала она, и дисплей загорелся. – Я либо волшебница из Хогвартса, либо ты идиот. Но как тебе известно, никакая сова ко мне с письмами не прилетала. В следующий раз проверь смартфон, прежде чем нести его сюда.

– Прости… – Ник второй раз за день уставился на свои черные кеды с красной шнуровкой.

– С тебя пять баксов, – сказала Рокс.

– За что? – возмутился Ник. В основном потому, что с деньгами у него были проблемы. И иной раз вовремя сказанное «За что?» снижало цену услуги.

– За новое защитное стекло, тупица.

Рокс взяла отвертку со стола и помахала ей как волшебной палочкой.

– Алохомора! –

сказала она, а потом сняла старое стекло и аккуратно наклеила новое.

– О! – удивился Ник. – Ты все-таки волшебница. – Он хотел перевернуть бейсболку козырьком назад, но Рокс остановила его, пригрозив отверткой.

– Деньги давай, а язык будешь заговаривать кому-нибудь другому.

Ник нехотя порылся в карманах, а потом бросил купюру с изображением президента Линкольна на стол рядом со странной башенкой, которая так приглянулась Элизабет.

– Держи, надеюсь, ты будешь хорошо спать, зная, что лишила меня возможности посещать курс психологической помощи.

– Запомни уже, продавец комиксов не твой психолог, а газировка не лекарство. – Рокс взяла купюру и засунула ее в карман халата. – А теперь проваливай! И научись уже приходить, когда песня заканчивается, а не во время гитарного соло.

Из другого угла помещения послышался смешок бородатого мужчины. Он снимал видео на фронтальную камеру своего телефона так, чтобы его собственное лицо заняло большую часть кадра.

– Ко мне и моей подчиненной пришли цыгане, – сказал мужчина. – Хотят забрать ее в цирк на колесах. Я не отдал. – А потом пробормотал: – Хэштеги: «женщина не вещь», «Фриз толерантный».

– Что ты несешь, Джаред? Сейчас вломлю! – возмутилась Рокс, и по помещению вновь разнеслась тяжелая музыка.

«Рок-н-ролл», – пел Лемми.

* * *

Этот день, как и многие другие, закончился для Ника возле белого трехэтажного дома на Восток 5-я стрит, где жила Элизабет. Он проводил ее до белой деревянной двери с золотистой каймой на окне, позвонил трижды в звонок и дождался ее матери.

Когда мисс Франк – именно мисс, потому что мистер Франк здесь не жил, – когда мисс Франк вышла на крыльцо, Ник махнул ей рукой на прощанье и ушел к себе домой, где его ждал сюрприз.

Войдя в гостиную, он увидел незнакомую девушку. Такое часто случалось. Она выглядела помпезно из-за яркого макияжа и вызывающего платья, а потому показалась ему глупой.

– А ты, похоже, не очень умна, раз связалась с Тони, – Ник указал пальцем на мужчину в розовой клетчатой рубашке и черных брюках, который только что вышел из кухни с бокалом вина.

– И тебе привет, брат, – сказал Тони.

Ник быстро прошел до конца гостиной, миновав помпезную особу, и повернул налево – на лестницу – тем самым избежав бури негодования, которая совсем наверняка разнеслась по помещению, когда он поднялся на второй этаж.

Войдя в свою комнату, Ник сразу же лег на кровать и уставился в белый потолок. А потом его взгляд сместился вправо на огромный плакат с изображением Марии Бринк – его не очень тайной любви – супердевушки, как он сам считал. Подпись черным маркером указывала, что это не просто плакат, а сокровище.