Слова встают с бумаги
Шрифт:
Вершили средь мысов и мелей,
И парус поставить, на веслах грести
Все с самого детства умели.
Тут в каждом селении мастер был свой,
Владевший особым секретом:
Любая их лодка рождалась живой,
Напитанной ветром и светом.
Форштевнем, который по-русски курнос,
Веслом, что в руках узловатых,
И волны, и время пронзая насквозь,
Плывут они в белых закатах.
Утром
Утром
С неба в жилища летят,
Где миллионы примятых подушек
Наши портреты хранят.
Солнце-котенок с луною играет,
Трогает лапкой незлой.
Город, проснувшись, глаза протирает
Дворницкой шумной метлой.
Мой город
Я вписан в этот город, как строка.
Я – клинопись шагов на тротуарах.
Деревья, до последнего листка,
Хранят меня средь рукописей старых.
Ничто не пропадет и не уйдет,
Но прочитать кто сможет эту книгу?
Чтоб там, где переулка поворот,
Увидеть вдруг житейскую интригу,
Размашистые, четкие шаги,
И детские каракули вприпрыжку,
И чье-то восклицанье «Не беги!»,
И чью-то беспокойную одышку.
Мой город помнит миллионы лиц,
Неровные, запутанные строчки,
Из каменной души не рвет страниц,
И чуть вздыхает у последней точки.
Царицыну – Сталинграду – Волгограду
Здесь давно вдоль границ полыхали зарницы,
Рвались «гости» туда, куда их не просили,
И построили предки на Волге Царицын
Охранять рубежи расцветавшей России.
Много видели те деревянные башни,
Их сжигали дотла – они вновь вырастали.
Солонцовую сушь люди сделали пашней
И мечи на плуги перековывать стали.
Но опять сквозь века пролегла здесь граница
Между светом и тьмой, между смертью и жизнью.
Запылала вода, но нельзя отступиться.
Город крепостью стал, защищая отчизну.
У планеты, корежимой хворями злыми,
На тебя опирались все меридианы.
Словно оберег свой, сталинградское имя
Надевали на улицы дальние страны.
Над водой поднимается солнце, алея,
И звенят голоса самой лучшей наградой.
С выпускного идем по широким аллеям.
Начинается день моего Волгограда.
Город Волжский
Солнце играет на трубах заводов,
Льется на крыши цехов.
У проходных оживленье народа:
Город к работе готов.
Труженик-город, себя создавая,
Вырос в бескрайних степях,
Волгу и Ахтубу соединяя
В крепких надежных руках.
Там, где одна лишь полынь прорастала,
«Тыщеквартирный» встал дом.
Молоды улицы, юны кварталы,
Буйная зелень кругом.
Волжский
Славы рабочей достоин.
И пока Волжский наш есть у России,
Я за Россию спокоен.
Стремительные спицы
Я рос в далеком Зауралье.
Был небогат, но дружен дом:
На велике одном гоняли
По очереди всем двором.
Распугивая кур и уток,
Железный конь летел вперед.
И я, как счастья, ждал минуток,
Когда наступит мой черед.
Один в седле – ватага следом
Бежит со всех ребячьих ног.
Дозваться из окна к обеду
Нас никогда никто не мог.
Но шина старая латалась
Почти что каждые два дня,
И в мягкой почве оставалась
Одна такая колея –
Не перепутать! И нередко
По ней в безбожно поздний час
Отцов суровая разведка
В лесу разыскивала нас…
Катилось солнце катафотом
По безмятежным небесам,
Но с каждым днем менялось что-то,
А что – не ведал я и сам.
Зубчатки все быстрей вертелись,
Велосипед, увы, не рос…
И мы с друзьями разлетелись,
Как спицы лопнувших колес.
Теперь с трамвайного маршрута
Мне никуда не повернуть.
Вот только сердцу почему-то
Тесна порой бывает грудь,
И по ночам все чаще снится
Звучанье ветра в струнах арф,
Когда стремительные спицы
Дороги вяжут длинный шарф.
Как будто вновь рулем рогатым
Велосипед мой воздух рвет,
И я, как в детстве, мчусь куда-то,
Куда – не зная наперед.
Капли света из чужих сторон
Это был хороший городок,
Только очень маленький. Изучен
Был он нами вдоль и поперек,
Вглубь – до корневищ, а ввысь – до тучи,
Что над ним висит одна и та ж –
Маленьких домишек бельэтаж.
Вот мы дотемна и пропадали
В лабиринте рельсов на вокзале,
Лазя меж вагонов грузовых.
Там порою скорые составы,
Пригибая головы и травы,
Мчались вроде молний грозовых,
На мгновенье бросив на перрон
Капли света из чужих сторон.
Сибирское детство
Меня не ссылали в Сибирь –
В Сибири родился и рос:
Штакетника серый горбыль,
Пакеты на кустиках роз,
Оковы тяжелых одежд,
Мороз, что трещит у виска,
Забытый кругляш-Будапешт,
Отрытый на дне сундука,
И Вечный огонь раз в году,
Райгазом включаемый в счет…
Куда же от вас я уйду,
Что б ни было в жизни еще?