Слова
Шрифт:
– Очень. – Я хватаю телефон Феникса и передаю ему. – И обязательно используй имя в сообщении. Чтобы получатель понял, кому оно предназначено.
Прикусив губу, он говорит:
– Поверь мне, он поймет.
Очевидно, Феникс предполагает, что получателем окажусь я, поскольку последние пару часов он разрывал мой телефон. Однако я редко звоню ему, так как мы постоянно прижаты друг к другу бедрами или другими частями тела.
Я одариваю его дерзкой улыбкой.
– Помни, это должен быть последний
Сексуальный взгляд исчезает, когда он смотрит на свой телефон.
– Последним мне звонил Чендлер.
Ситуация становится все лучше и лучше.
– Давай, Уокер. Время идет. И не забудь, оно должно быть очень непристойным.
Так как он использует преобразование речи в текст, я слышу каждое слово его любовного послания.
Бросив на меня раздраженный взгляд, Феникс держит телефон в нескольких дюймах ото рта:
– Я хочу… – Он выглядит так, будто его сейчас стошнит, и я наслаждаюсь каждой минутой этого зрелища. – Сорвать с тебя одежду.
Я окидываю его взглядом, потому что мы оба знаем, что Феникс способен на более пошлые вещи.
Желая подстегнуть его фантазию, я медленно провожу рукой по груди и сжимаю ее. Другая ладонь скользит под пояс пижамы.
Глаза Феникса внимательно следят за каждым движением, отчего мои соски напрягаются под тонкой тканью.
– А потом я свяжу тебя, раздвину ноги и буду пробовать на вкус, пока ты не кончишь на мое чертово лицо. – Он сгибает палец. – Подойди сюда.
Качая головой, я одними губами произношу:
– Чендлер.
Судя по виду, Феникс готов прикончить меня прямо сейчас, но затем он выдавливает:
– Чендлер.
– Вы хотите отправить это сообщение Чендлеру? – спрашивает роботизированный голос.
– Да, – отвечаю я.
– Сообщение отправлено.
Феникс отбрасывает телефон на кровать.
– За это твоим действием станет… Позволить мне сделать все, что я только что произнес.
Как бы заманчиво ни звучало, у меня есть цель. К сожалению, придется выдержать еще один раунд, прежде чем я смогу ее достичь.
– Твоя очередь.
Феникс начинает говорить, но тут звонит мой телефон.
Я вздрагиваю, когда вижу имя Чендлера на экране.
И прочищаю горло, прежде чем снять трубку.
– Алло?
– Феникс снова напился, – крайне раздраженно ворчит менеджер. – Присмотри за ним сегодня и убедись, что он не попадет в беду.
Мне требуется вся сила воли, чтобы не раскрыть нас.
– Конечно.
– И забери у него чертов телефон, – огрызается он. – Не хватало только, чтобы он написал Вику Доэрти, что хочет связать его и попробовать на вкус.
Поднеся кулак ко рту, Феникс закусывает костяшки, подавляя смешок.
– Поняла.
Как только Чендлер кладет трубку, мы с Фениксом начинаем
Хриплый звук наполняет комнату, и, подобно его голосу, он гипнотизирует и притягивает. Я могла бы слушать его на повторе каждый день, и мне бы никогда не надоело.
– Полагаю, в пьянстве все же есть свои преимущества.
Я вытираю проступившую на глазах влагу, представляя себе лицо Чендлера, пока он читает этот текст.
– Несомненно.
Через некоторое время Феникс снова становится серьезным.
– Правда или действие?
Я напрягаюсь, потому что знаю, что последует дальше.
– Правда.
– Что ты делала в «Обсидиане»?
Что ж, все или ничего.
– За три недели до окончания второго года обучения в Дартмуте мне позвонила миссис Палма. Папа вел себя странно, и его отвезли в больницу. Короче говоря, они провели кучу тестов и диагностировали у него раннюю стадию деменции. – Я заправляю прядь волос за ухо. – В итоге мне пришлось уйти из колледжа, чтобы заботиться о нем. Однако, поскольку отец фрилансер, он – а по сути, мы – должны были оплачивать медицинские расходы из своего кармана.
Я использовала то, что имелось на его сберегательном счете и в пенсионном фонде, чтобы покрыть большую часть медицинского долга и платить за дом и чтобы оплатить мой последний семестр, потому что отец забыл выслать им чек. В общем, я устроилась на работу в ресторан, но заработка не хватало, чтобы покрыть наши расходы на жизнь. Поэтому начала работать в «Обсидиане»… барменом.
Феникс выглядит опечаленным.
– Мне… Черт.
Я не хочу и не нуждаюсь в его жалости.
– Все нормально.
Он вдыхает через нос, прежде чем резко выдохнуть.
– Хотел бы я, чтобы ты связалась со мной.
Я не могу сдержать смех, хотя, в отличие от предыдущего раза, он лишен всякого юмора.
– И что я должна была сказать? Привет, Феникс. Помнишь меня? Девушку, которую ты обвел вокруг пальца. Не желаешь выписать мне чек за ту песню, что ты украл? – Гнев проносится по моей коже, а потом печаль наполняет грудь. – Мы оба знаем, что ты больше никогда не собирался видеться со мной или разговаривать, не говоря уже о том, чтобы помогать мне. Единственная причина, по которой я сейчас здесь стою, это Сторм и Чендлер.
Замолчав, Феникс вынимает сигарету, спрятанную за ухом, и зажигает ее.
– Это номер для некурящих, – напоминаю я, но, как обычно, ему наплевать.
Потому что он Феникс Уокер.
Он делает все, что пожелает, без последствий.
Наверное, это здорово.
Стиснув зубы, я открываю окно, надеясь выпустить часть дыма.
– Правда или действие?
– Я приезжал в Дартмут, – хрипит он, его голос чуть громче шепота.
Признание Феникса едва не сбивает меня с ног.