Слова
Шрифт:
Но столь же быстро… срабатывает мой инстинкт самосохранения, напоминая о том, что мы не друзья.
Хотя я чувствую себя ужасно из-за произошедших событий и не думаю, что Феникс должен провести остаток жизни, причиняя себе вред… Это не меняет того, что он сделал со мной.
Провести ночь в его постели – пусть даже из соображений комфорта, а не по сексуальным причинам – не только ужасный поступок с моей стороны, но и настоящая глупость.
– Мне пора.
Мои ноги едва успевают
Прижимаясь к моей спине, Феникс находит губами чувствительное место за ухом.
– Останься.
В отличие от прошлой ночи это слово не пронизано болью… В нем сквозит чистое желание.
Внушительный утренний стояк, впивающийся в мою задницу, вызывает во мне слишком знакомую внутреннюю борьбу.
– Феникс.
– Не волнуйся. – Мое дыхание сбивается, когда подушечкой большого пальца он скользит по голому участку кожи над поясом моих шорт. – На этот раз я позволю тебе кончить.
Его голос подобен теплому меду со ржавчиной: он в равной степени ласкает и терзает меня, пока его рука медленно пробирается вверх по футболке…
Тем самым предоставив мне достаточно времени, чтобы прийти в себя, пока не стало слишком поздно.
Откинув его руку, я встаю с кровати.
– Этому не бывать.
– Почему? – ворчит он, словно ребенок, у которого вот-вот начнется истерика из-за отобранной любимой игрушки.
Тот факт, что Феникс имеет наглость спрашивать о причине отказа, только еще больше меня злит.
– Ты серьезно? – Его растерянное выражение лица заставляет меня взбеситься еще сильнее. – То, что я осталась с тобой прошлой ночью, не означает, что между нами все в порядке.
И этого никогда не будет.
Феникс встает.
– Черт возьми, Леннон. Я…
– Ты что? – настаиваю я, когда он замолкает.
Сжав челюсть, он хватает с тумбочки пачку сигарет и зажигалку.
Ну же. Произнеси это. Дай мне признание и извинения, которые я заслуживаю.
Но Феникс молчит. Он просто сидит и курит.
– Вот почему. – С отвращением я бросаюсь к двери.
Но когда поворачиваю ручку, меня захлестывает новая волна гнева.
– Феникс?
Я жду, пока он посмотрит на меня, прежде чем произнести следующие слова.
– Тебе больно слышать меня везде, куда бы ты ни пошел?
На кратчайший миг на его лицо возвращается агония прошлой ночи.
Хорошо.
* * *
– Где Феникс?
Все еще отвратительно гнусный лжец.
– Повтори? – огрызается Чендлер.
Вот черт. Неосознанно произнесла это вслух.
Я прочищаю горло.
– В уборной.
Чендлер выразительно машет рукой.
– Ну,
– Конечно, Дикки, – процеживаю я сквозь зубы, направляясь к двери.
Сначала проверяю общественный туалет за кулисами, так как он ближе всего. С раздражением заглядываю внутрь.
– Встряхни и застегнись, подонок. Ты нужен им на сце… – Феникса здесь нет, но я вижу Джорджа, стоящего возле писсуара. – Упс.
Он быстро застегивает штаны.
– Привет.
– Привет. Ты не видел Феникса?
Джордж подходит к раковине и моет руки.
– Эм… Да, вообще-то видел. – Он отрывает бумажное полотенце из диспенсера. – Я… видел, как он недавно уходил с группи.
Какого дьявола?
– Черт. Концерт еще даже не начался.
Мы даже не закончили саундчек.
Джордж следует за мной.
– Что ты делаешь после концерта?
Серьезно? Сосредоточься, подлиза. Нам нужно найти вокалиста.
Как по команде, Чендлер встает у меня на пути.
– Ну? – Еще один нетерпеливый взмах рукой. – Ты нашла его?
Поглядывая на нас, Джордж показывает большим пальцем на сцену позади себя.
– Я пойду.
Умный ход.
– Где он? – На лбу Чендлера вздувается вена.
Чертов Феникс.
– Он… занят. – Я смеюсь и пожимаю плечами, будто в этом нет ничего особенного. – Ох уж эти рок-звезды, да?
Но злость Чендлера только распаляется.
– Чем он занят?
Своим членом.
Но я не могу этого сказать, поскольку моя работа – следить за тем, чтобы он работал с максимальной отдачей.
Быстро прикинув, я говорю:
– Слушай, у него понос. Он не сможет выйти какое-то время.
Так-то. Теперь Дикки может обсудить это с матерью-природой вместо меня.
Я собираюсь уйти, но он преграждает мне путь.
– Меня не волнует, даже если он высрет свои глазные яблоки. – Он тычет пальцем в сторону сцены. – У нас осталось всего пять минут, чтобы закончить саундчек и выставить нужные уровни, так что тебе лучше справиться с проблемой, или ты отправишься домой на следующем же самолете!
Как же он достал.
Учитывая, что я понятия не имею, где Феникс и его преданная фанатка занимаются сексом, я не совсем понимаю, как мне следует это исправить.
Разве что…
Меня переполняет негодование, когда я иду к сцене, где остальные участники группы готовятся к выступлению.
– Какого хрена ты делаешь? – бубнит Чендлер, когда я опускаю микрофон.
– Я все улажу.
Нервы скручиваются у меня в животе, и я крепче сжимаю стойку.
Что, черт возьми, я делаю?