Слово дракона.
Шрифт:
В доме Ночной рыси шла рьяная грызня за власть между Старшими. Дом Пурпурного лотоса перешел на сторону полукровок. Но по сравнению с последними вестями с севера это была недостойная упоминания мелочь. Младшие дома и люди восстали! Еще вчера Вираэль охотно бы посмеялся над подобной шуткой. Но утром в Иллириен прибыл загнавший двух лошадей гонец. Вести, что он привез, отбивали любое желание веселиться. Пламя мятежа охватило большую часть земель Серебряной лилии. Хуже того: частично восстали и земли подвластные Белому единорогу и Пурпурному лотосу. Если о лотосе пускай поболит голова у короля полукровок, то
Хуже этого была только весть о выходе в поход армии Зимнего солнца. Все попытки Совета Пяти примирится с Зимнем солнцем потерпели крах. Если раньше Иллириен находился между молотом – люди, и наковальней – полукровки, то теперь в игру вступила третья сила. И действовала она решительно и успешно. Дом Хрустального озера, прежде симпатизировавший Совету Пяти, предпочел заключить союз с Зимнем солнцем. Едва отряды под серыми знаменами вступили на его земли. Путь на Иллириен армии Зимнего солнца был практически открыт, и она вполне могла подойти к городу гораздо раньше оставшихся двух врагов.
"Это еще не конец!" – подумал Вираэль, возвращаясь в свой кабинет.
Не смотря на бедственное положение Совета, Высокий лорд Белого единорога не думал опускать руки или сдаваться. Покорность судьбе – удел слабых духом. И нет судьбы, кроме той, что мы творим деяниями своими.
Раздался осторожный и какой-то неуверенный стук в дверь, после которого в кабинет лорда вошел слуга.
– Высокий лорд Амолин принял ваше приглашение. Он уже прибыл и вместе со свитой ждет в приемных покоях, – поклонившись, доложил он.
– Немедленно проводи его сюда, – приказал Вираэль.
Слуга еще раз поклонился и пятясь выскочил в коридор.
Вскоре появился Амолин, не тратя время на приветствия, лорд Белого единорога устало развалился на небольшой кушетке, прикрыл глаза и тихо спросил:
– Ты уже знаешь?
– О мятеже? Да, – не стал скрывать Амолин.
Объединившись для свержения власти императора и внешне поддерживая если не дружеские, то достаточно ровные отношения, Высокие лорды Совета пяти так и не научились друг другу доверять. У каждого из них была своя армия, разведка, служба гонцов.
– Они словно только и ждали гибели Тиаллиса! – не открывая глаз, воскликнул Амолин. – А ведь я предупреждал его. Всех вас! Нельзя было так просто отмахиваться от волнений среди Младших. Вот и дождались!
– Возможно, все не так уж и плохо.
– Все гораздо хуже, чем ты себе даже можешь представить. Я за два дня потерял почти треть своих владений. Это не спонтанные выступления, а прекрасно подготовленное восстание.
– Мы раздавим его. Как только разберемся людьми – они главная угроза. Разбив их мы продемонстрируем свою силу и обретем множество союзников среди Старших домов.
– Ты знаешь, я всегда любил книги, – внезапно признался Амолин, открыв наконец глаза. – У меня великолепное собрание древних трактатов. Большинство из них я изучил наизусть.
– Сейчас не время, – недовольно заметил Вираэль.
– Почему же, самое время. Возможно, ты бы был сейчас на моем месте. Хотя… Нет. Слепому от рождения не объяснишь, что значит видеть. – Амолин встал с кушетки. – Люди… – презрительно усмехнулся он. – Война идет между силами намного более древними и могущественными.
– С чего ты это взял? – спросил Вираэль. Этот разговор уже перестал ему нравиться. Амолин вел себя странно – совершенно иначе, чем обычно. Словно в тело лорда Ранней листвы вселился кто-то другой. И этот другой был Вираэлю не по нутру.
Стараясь не привлекать внимания, Вираэль активировал все доступные ему защитные чары. Кто знает, что взбрело в голову этому новому лорду Ранней листвы?
– Я всегда любил книги, – продолжал ухмыляться Амолин.
– К Падшему твои книги. Что ты вообще несешь?! – разозлился Вираэль.
– Если бы ты только знал, как мне надоела это роль никчемной, тряпичной куклы, – тяжело вздохнул Амолин, на мгновение напомнив того старого себя: тихого и всегда во всем согласного с остальными лордами Совета. – Как же я устал от вас четверых. Тиаллис – великий интриган… как он думал. Нивин – воитель дворцовых коридоров. Вэон. Дружище Вэон! Мне так не хватает наших милых бесед за кубком доброго вина. В последнее время он приходил на них так редко. (Добавить подобную сцену в одну глав!) Впрочем, не стоит плохо о мертвецах.
– Ты давал ему яд? – спросил Вираэль. Каждая лишняя секунда разглагольствований не на шутку разошедшегося Амолина, давала ему время на постройку защиты.
– Яд? Моему хорошему другу Вэону? Как ты мог так плохо обо мне думать?! – возмутился Амолин. – Ядом я его потчевал только первый год нашей дружбы. Семейный рецепт, кстати. В малых дозах не различим никакими заклинаниями, и имеет свойство накапливаться в организме. Мой почтенный дедушка потчевал им еще мою почтенную бабушку. Дикие в то время были нравы. Н-да. Разводы среди Старших были запрещены. Ну, да не будем об этом. Все последние годы я давал Вэону только противоядие. Личный вклад в семейную алхимическую традицию, так сказать… Сколько слуг я перевел пока добился нужного результата. Я столько старался, а вы, негодники, никогда не снисходили до наших дружеских посиделок с лордом Вэоном… Жаль я не увижу лицо короля Леклиса, когда у него на руках появится труп правителя Пурпурного лотоса. Да еще в центре подвластных лотосу земель. Как думаешь, кто-нибудь ему поверит, что Вэон умер сам? Король Леклис… Лучник ставший боевым магом (имеются ввиду эльфийские шахматы). Сейчас он основная фигура в этой долгой партии. Я помню этого полукровку на суде Имперского Трибунала и его чистосердечное признание в мятеже. Тогда только трое знали причину подобной откровенности…
Из-за дверей донеслись крики и звон стали.
– Что там за шум? – невольно воскликнул Вираэль, уже догадываясь об ответе.
– Не обращай внимания, – отмахнулся Амолин. – Это моя свита режет твою охрану… Ну что ты там подготовился? Или мне дать тебе еще немного времени.
Вираэль вскочил на ноги, движением кисти вызвав заклинание – массивный стол из красного дерева, за которым он только что сидел, пушинкой улетел в сторону и со страшным грохотом врезался в стену. Рабочие бумаги лорда взвились к самому потолку и медленно устремились вниз, подобно огромным снежинкам. Вокруг Вираэля бледно замерцала воздушная пленка защиты.