Слово и Чистота: Излом

Зайцев Александр А.

Он горько рассмеялся, окинул меня с головы до ног каким-то странным взглядом и продолжил:

— И даже вчера. Я думал, что всех спасу и… Облажался! Подготовленный оборотень четвёртой ступени продул в одну калитку! Меня носом макнула в лужу какая-то девчонка, пусть и ведьма. Меня! Кэтсу Сугавара! Гения Сугавара! И… Что самое обидное, эту ведьму в итоге убил никто иной, как ты… Справился там, где я не смог. Ты убил её обыкновенной вилкой!!! — Он покачал головой. — Как же я ничтожен…

Смотрю на него и, благодаря остаточному действию зелий Мэри на мою Искру, вижу, как его внутренний Зверь, пользуясь слабостью и самобичеванием Кэтсу,

буквально отрывает куски его души и запихивает их себе в пасть. Смотрю и понимаю, что так не должно быть. Человек и Зверь должны дополнять друг друга, быть единым целым, но в случае Кэтсу всё иначе. Его Зверь слишком рано вырос и давно занял доминирующее положение. Так быть не должно, но так есть, и именно поэтому юный Сугавара умирает.

Встаю на ноги и протягиваю руку Кэтсу.

Я знаю, что нужно делать. Другие сенсы называют такие моменты Озарением. Но мне всё равно, как это называется.

Я просто знаю.

— Ты способен мне довериться? — Спрашиваю я.

— Да.

— Полностью?

— Пожалуй, ты единственный, кому да. — Немного сумбурно отвечает мне молодой перевёртыш.

— Тогда дай мне свою руку и не мешай.

— Не мешать чему? — Не понял меня Кэтсу, но вложил свою ладонь в мою.

— Всему. — Односложно отвечаю ему, так как подробно всё объяснять слишком долго.

Дождавшись кивка Сугавары, я приоткрыл себя Излому. Не полностью, частично, также, как совсем недавно делала это Майя. Ветер иного измерения, видимый только мне, скользит по моей ладони и переходит на руку Сугавары. Приоткрываю Врата Излома ещё немного, и этот ветер охватывает меня целиком, а затем и Кэтсу.

Уже готов рвануть брата с собой, как внезапно чувствую резкое сопротивление. Это сопротивляется Зверь. Выросший на слабости Кэтсу Лис не желает оказаться в Изломе. Его сопротивление столь велико, что Зверь даже вытесняет разум Сугавары, и парень безвольно оседает на кресле, потеряв сознание. В ответ я перекидываю ветер Излома на Зверя, закручиваю потоки и создаю что-то вроде смерча и этим смерчем охватываю Лиса целиком. После чего, закрепив нашу связь, со всей доступной мне силой рвусь в Излом.

— Ре-е-е-е-е-йг!!!

У меня получилось. Немного не то, что задумывал изначально, но получилось. Выдернуть брата в Излом, правда не всего, а только его внутреннего Зверя. Огромный Лис, ростом в холке мне по пояс, попав в иное измерение, заозирался затравленно. Затем перевёл пышущие алым глаза на меня и оскалил свою чудовищную пасть. Зверь верно определил виновника, того, кто его выдернул сюда, в это незнакомое и пугающее место.

В отличие от человека, Зверь не стал думать и сомневаться, он напал мгновенно.

Но это в реальном мире оборотни быстрее и сильнее людей. Излом же — вотчина рейгов! Я мог бы уклониться, мог бы разорвать дистанцию, мог бы даже похлопать Зверя по холке, пока он проносится мимо. Но вместо этого вытянул вперед левую руку и дал себя укусить.

Призрачные челюсти Лиса сжались на запястье моей проекции. Челюсти сжались, и Зверь тут же заскулил. Заскулил испуганно, словно мелкий нашкодивший и пойманный за шкирку щенок. И было отчего скулить, ведь вдоль моего запястья, того самого, в которое он впился, лежала обнаженная и перехваченная обратным хватом Чистота.

Подчиняясь наитию, я знал, что белоснежный и нерушимый клинок не убьёт Лиса. Не убьёт, потому как этот Лис был частью Сугавары. Внутренний Зверь Кэтсу

был такой же частью его души, как Чистота была частью души Изао.

Лис попытался сбежать, но моя правая ладонь сжала его челюсть, не дав вырваться. Зверь метался, скулил, его призрачная “кровь” текла по моей ладони. И с каждой каплей этой “крови” Зверь слабел. Слабел и становился меньше. Я держал его так около минуты, пока Зверь не стал размером с обычную лису.

Только после этого я разжал руку, позволив ему покинуть Излом. Зверь тут же метнулся обратно, слился с душой Кэтсу и спрятался в ней. Спрятался так глубоко, как только смог.

За Лисом и я вернулся в материальный мир.

— Ре-е-е-е-е-йг!!!

Наклонился над Кэтсу и услышал равномерное дыхание здорового сна.

— И почему я ни на секунду не сомневался, что ты найдёшь способ спасти мальчишку? — Услышал я за спиной произнесенные с лёгкой усмешкой слова Зан Кхема.

Глава 33

Оборачиваюсь. Интересно, как много Зан Кхем услышал из нашего разговора? Впрочем, он Созидающий и мой друг, и, даже если он слышал всё, мне не жалко. Хотя, думаю, что он с самого начала подслушивал. Всё же он — “бывший” инквизитор и, следовательно, от природы любопытен и любит чужие тайны. Остаточная профдеформация, от которой просто так не избавиться. Но сенс достаточно тактичен и не поднимет данную тему, если я сам этого не захочу.

— Считаешь, у меня получилось? — Коснувшись ладонью лба Кэтсу, спрашиваю у Зан Кхема.

— Получилось. — Кивает Созидающий. — Своим вмешательством ты аннулировал договор Кэтсу с его внутренним Зверем. — Сказав это, он махнул рукой в сторону озера, — и давай вернёмся на пляж, не будем беспокоить спящего.

С этим его предложением я легко согласился, только прихватил сок со столика, так как пить чай, которым меня будет пичкать сенс, сейчас не очень хотелось.

Пока спускались по каменным ступеням, погрузился в свои мысли. История Кэтсу была во многом трагична. Не представляю, как он жил и рос в такой семье, какая ему досталась по велению судьбы. Даже могу понять, почему он заключил договор со своим Зверем. Мальчишка, который жаждет внимания, и не на такие действия и поступки способен. Это я знаю точно, ибо не раз участвовал в съёмках трагических случаев, которые произошли как раз из-за желания парней, чтобы на них хоть кто-нибудь обратил внимание. Кто-то решил пройти по парапету высокого здания и не удержался. Кто-то всем сказал, что отпрыгнет от поезда в последнюю секунду, и не успел. Кто-то… Подобных случаев тысячи, и поступок Кэтсу далеко не самый безумный среди тех, последствия которых я воочию наблюдал.

Что же касается отца Изао. Конечно, его можно было оправдать. Придавленный родовыми традициями и устоями мужчина вынужден был жениться на той, которую он не любил. И также из-за обязательств перед кланом, он был лишён возможности быть рядом с той, кого полюбил по-настоящему. Трагедия? Безусловно. Но даже подобное не оправдывает этого Иошихиро в том, как он относился к своему сыну. Потому как ребёнок никак не виноват, что семейная жизнь отца не сложилась. С другой стороны, он не избивал Кэтсу, не срывался на нем, просто не замечал. Оправдать можно что угодно и объяснить тоже, но моё мнение об этом мужчине сложилось однозначно отрицательным. Потому как, что бы у нас не случалось в жизни, дети рядом с нами от этого страдать не должны.