Слово Варяга

Сухов Евгений Евгеньевич

На лице Чертанова отобразилось замешательство:

– Пока вы лежали, произошло еще одно убийство. На сей раз недалеко от Ленинградского проспекта. Опять черное платье и отрезанная конечность… В этот раз, как вы и предвидели, одного пальца оказалось недостаточно, и маньяк решил отрезать стопу целиком.

– Когда произошло убийство? – слегка приподнялся Шатров.

– Лежите! Лежите! – яростно запротестовал Чертанов. – Вам совершенно нельзя подниматься!

– Когда?!

– Два дня назад.

– Вот как, – убито вздохнул Шатров. – Я ведь вам

так и не успел сказать всего. Я произвел расчеты. Из них следует, что время между преступлениями будет сокращаться. Причем ближайшее должно было, по моим расчетам, произойти именно в тот день, когда и произошло.

– С чего вы взяли?

– Во-первых, потому, что этого требует звериная натура серийного убийцы, а во-вторых… Найдите, пожалуйста, мою одежду… Сейчас объясню. В правом кармане брюк у меня лежат те самые расчеты.

– Хорошо, я сейчас принесу вашу одежду, – кивнул Чертанов. – Вы только не поднимайтесь.

Не прошло и десяти минут, как Михаил вернулся, победно неся аккуратно сложенную одежду.

– Не этот? – показал он листок бумагу Шатрову.

– Он самый! Взгляните, пожалуйста, что там у меня на рисунке, – взволнованно попросил Дмитрий Степанович.

Чертанов, удивленно посмотрев на застывшего Шатрова, бережно развернул листок, на котором была начерчена система координат со сложным узором множества мельчайших линий. На полях были нанесены какие-то условные обозначения и цифры.

– Я ничего не могу понять, – пожал плечами Михаил. – Какие-то стрелки. Черточки, цифры…

– Посмотрите правее, в углу, – все так же взволнованно сказал Шатров.

Действительно, в углу листка была написана цифра 2, а от нее, в сторону пересечения двух кривых, отходила прямая черта.

– Здесь тоже двойка, – сказал Чертанов. Волнение Шатрова понемногу передавалось и ему.

– Когда, вы сказали, было совершено убийство?

– Второго мая… Вы хотите сказать, что сумели высчитать предполагаемое время убийства? – Глаза Чертанова невольно округлились. – Вы просто угадали, такого не может быть!

Дмитрий Степанович заволновался еще больше, опершись на локоть, он возразил:

– Это не случайность. Это научный факт! Можете не верить в это, но выводы таковы: этот серийный убийца нападает на женщин в дни наибольшей магнитной активности! А этот год очень активный, следовательно, убийств будет больше! Мне нужно срочно выйти отсюда! У меня столько работы! Вы его не найдете без меня. Я начинаю ощущать его всеми клетками. Вам может показаться странным, но я могу предположить, как он может поступить завтра или, предположим, через неделю.

– Врач сказал, что вам придется пролежать здесь еще как минимум недели две. Так что наберитесь терпения.

– Две недели! – невольно ахнул Шатров.

– Сейчас, когда все выяснилось, можно задать вам один вопрос?

– Задавайте.

– Если «дьяволом» были не вы, тогда кто же?

– Я бы и сам хотел это знать, – нахмурился Шатров. – Мое мнение таково: этот «дьявол» и есть предполагаемый маньяк. Когда в церкви погас свет, я попытался

приблизиться к нему и сорвать с него маску. Но как только я сделал первый шаг, как кто-то схватил меня сзади, приложил к лицу тряпку, пропитанную эфиром, и я потерял сознание. Хорошо, что хоть оставили в живых. Думаю, что своим спасением я обязан вам. «Дьявол» предположил, что, кроме вас, имеется еще и группа захвата, поэтому он так быстро и исчез. Вы были после этого в церкви?

– Да, – негромко отвечал Чертанов.

– И что же вы там увидели?

– Ничего! Церковь пуста.

Дмитрий Степанович понимающе кивнул:

– Больше они там не появятся. Нужно искать их в другом месте.

– Но где? А потом, как выйти на них, ведь у них наверняка строжайшая конспирация?

– Это верно.

– Но как же вам это удалось?

– Я вам не рассказывал о том, что всегда интересовался ритуальными убийствами?

– Как-то обмолвились, – признался Михаил. Не решившись сказать, что именно это обстоятельство было решающим мотивом, чтобы внести Шатрова в круг подозреваемых.

– Как только я увидел на теле убитых магические знаки, то стал подозревать, что это может быть связано каким-то образом с сатанистами. Они просто обожают подобную символику! Так вот, однажды к пациенту, которого я вел, заглянул очень странный человек. Я невольно обратил на него внимание. А когда он подошел к моему больному, то незаметно поприветствовал его сцепленными ладонями, как это обычно делают сатанисты. Меня это заинтересовало. Я стал пристальнее всматриваться в своего пациента и однажды в разговоре с ним совершенно случайно узнал о том, что следующая встреча сатанистов состоится именно в этой церкви. Вот там мы с вами и повстречались.

– Понятно, – разочарованно протянул Чертанов. – Вряд ли они захотят встретиться там еще раз. Но как они вас узнали?

Шатров улыбнулся:

– Так же, как и вас. Вы не обратили внимание на череп, висевший у входа?

– Да, обратил. Мне даже показалось, что в нем сверкнуло стекло.

– А вы наблюдательный. Совершенно верно, так оно и было. В него вмонтированы камеры наружного наблюдения, через которые просматривались не только вход в церковь, но и вся площадь. Судя по всему, у них очень сильная служба безопасности. Они не могли избавиться от меня в церкви, зато сумели нейтрализовать немного позже. То же самое произошло и с вами. Не удивлюсь, если узнаю о том, что на них работают люди из вашего ведомства. Ведь кто-то же их предупреждает!

– Бросьте вы! Это невозможно, – отмахнулся Чертанов.

– Я еще не все сказал. Ваш портрет теперь находится в распоряжении сатанистов. А они не прощают подобных вещей. Будьте осторожнее, на вас может быть предпринято нападение. Я бы посоветовал вам поберечься. А то, что касается этого дьявола, так он представляется мне типичным образчиком серийного убийцы. Ему нравится убивать! Не исключено, что убийц было несколько, а ритуалом руководил один человек, стоящий во главе секты.

– Вот даже как? – удивился Чертанов.