Сложные оборотни госпожи Дарианы
Шрифт:
Теперь Аделаида вытаращила глаза, как в той газете.
— Откуда ты…? В честь чего?…
— Я далек от того, чтобы связывать все неприятности оборотней с тобой, Адди. Но ты явно им способствовала. То большая война начнется с твоего надела. Да так, что у нас волчья знать на континент кинется и там сгинет. То странная болезнь из ваших лабораторий доползет и мор здесь устроит. Последнюю тысячу лет ты отошла от дел и раз пять пыталась преставиться. Но все под разными поводами тебя вытаскивали обратно. В последний раз, допустим, от важного сундука ключей не нашли, и пепел
Аделаида разом схуднула и осела на стул.
— Я не имею против оборотней ничего. Дел против вас не вела. Каждая раса под солнцем и под луной занимает свое место. И это касается обеих наших. Скорее, меня можно обвинить в том, что я не поддержала недавний приход зеркальной стихии. Но что взять с одной из трех праматерей. На мой вкус, вампиры и без магии зеркал заняли свою нишу. И все эти перемены… Целых пятьсот лет я медленно погружалась в вечный сон. Я стара для этих ваших земных интриг.
Папа и мальчик-вампир одновременно прыснули. И оба имели в виду, что Аделаида кривит душой.
— Браслеты не жмут, бабушка? — поинтересовался ребенок.
Он тряхнул взлохмаченной рыжей шевелюрой. И так же стремительно, как у нас происходит оборот, перекинулся во взрослого дядьку, который ростом не уступал папе. Чуть-чуть пониже Маркуса. И если студент отличался, свойственной вампирам миловидностью, то этот субъект грубостью черт посоперничал бы с первыми оборотнями.
Лоб неестественно высокий, лобные кости чересчур выпирают, глаза посажены глубоко. Широкий, как у обезьяны, нос и большой вытянутый рот. Я бы такого опасалась. Потому что все на этой физиономии было с излишком. Чудик развернулся ко мне, уловив отвращение, которое я не успела скрыть.
— Что, не нррравлюсь? Вампиром посимпатичнее? — и он расхохотался, густым и в то же время лающим смехом.
— Почему же, — спокойно заявил отец. — Я слышал легенды, но не чаял увидеть собственными глазами.
— Ты породила и их тоже? — последние слова уже обращены к Аделаиде. — Согласен, я бы уснул вечным сном, чем бегать от собственных детей. Только между нами разница. Твои детишки из-под земли достанут.
Он невесело засмеялся.
— Ничего подобного. Я кровосмешением не занималась!
— Ну это, как мы знаем, до поры до времени, — буркнул Маркус.
— В смысле, что не я их вывела. Наша раса славилась склонностью к экспериментам. На том периоде своего развития. И один из моих внуков захватил в плен нескольких волчиц…
Меня затошнило. Стоило мне всего второй день порадоваться, что этой напасти не предвидится.
Тысячелетиями эти «вампироволки» скрывались среди вампиров. От изначальной расы имелся ряд отличий. Однако никто в то утро не был настроен читать лекции об этом этносе, и все основное я узнала позже. Если коротко, то они превосходили вампиров физической силой, хотя последние куда мощнее людей. Нрав имели более свирепый, вспыхивали по пустякам, но и это удавалось скрывать. Магический потенциал же превышал средний запас магии, как у вампира, так и у оборотня. Так родился опасный хищник.
Я недоумевала, откуда отец получил
От оборотней полувампирам также досталось сполна. Всего они имела три ипостаси: вампира, первобытного оборотня, каким мы сейчас наблюдали нашего нового знакомого, и оборотня в полуобороте. В волка они обращаться не умели. Я про себя посочувствовала — ведь это сама наша суть. Ночь. Луна. Охота. Проделывать то же самое на двух ногах, это несерьезно.
Но сообщать об этом Ильясу, так его звали, никто из нас не торопился. Он по-прежнему находился близко к Аделаиде и трепал ее, как тряпичную куклу. Если заводился в разговоре, то мог взять за руку и дернуть. Графиня терпела сжав зубы, папочка психовал все больше. Маркус занял место между ним и Ильясом и до поры до времени сдерживал конфликт.
То, что произойдет драка, я не сомневалась. Но перед этим оба альфы намеревались выяснить подробности из первых рук. Аделаида, по мере возможности, пыталась выступать посредником. Ильяса заносило все больше.
По всему выходило, что вампиры поспешили откреститься от такого родства. По туманным заявлениям самого волковампира, сородичей насчитывалось более тысячи особей. Преувеличивал он, преуменьшал ли — пока проверить нельзя. Вурдалаков напрягало, что эти существа полностью сливались с общиной и, кажется, успели натворить там немало бед. Сейчас для них изготавливались специальные следящие артефакты.
Но, как диких зверей, контакт с которыми не получился, их решено было вернуть в среду обитания. То есть к нам. И клыкастых не заботило, что виновниками появления нового вида стали они сами. Аделаида хотя бы не изображала, что ей все равно и признавала, что в вампирах-оборотнях течет ее кровь.
Так и возникла идея отправить вампиров на обучение в академию к оборотням. Три вампироволка, в том числе вожак стаи Ильяс, вошли в число тридцати учеников экспериментального факультета. Дело в том, что рядом с нами им не скрыться: либо ты вампир, либо оборотень рудиментарного вида. А расхаживать в полуобороте у нас не принято. Так что совместное обучение понадобилось для того, чтобы оборотни хотя бы начали привыкать к мысли, что вампиры имеют право находиться рядом и необязательно означают угрозу.
Из слов Ильяса, однако, следовало, что к оборотням их тянуло всегда. Деления на кланы, как у нас по фазам Луны, у них не существовало. Но кристалл притягивал издали. А во время больших ритуалов, таких как мы провели на днях, они чувствовали потребность участвовать.
При этом они спокойно размножались с вампирами. У получившегося потомства усиления вампирских генов не наблюдалось. И то же самое касалось оборотней… Вампироволки представляли собой стойкий гибрид и не растворялись в двух других расах. Аделаида сообщила об этом с явным сожалением, за что Ильяс зарычал ей в лицо.