Случай для психиатра. Легкая добыча. Одержимость кровью
Шрифт:
Мистер Мидоус встал.
— Я пришел сюда не для того, чтобы обсуждать мои личные дела. Но, по крайней мере, некоторые детали могу вам пояснить. Элен покинула Уэйфорд, не сообщив мне о причинах, которые вынудили ее к этому. Даже не предупредив меня. Изредка писала мне из Конингтона. Я считал, что она хочет порвать наши отношения и боится сделать это открыто. А потом услышал от ее сестры, которую видел время от времени, что она родила ребенка. Я был потрясен до глубины души.
«Это звучит правдоподобно, — подумал Рэй, — Обычная
— Как, должно быть, вам было тяжело, — сочувственно отозвалась Мевис.
Мистер Мидоус был исполнен благодарности.
— В Уэйфорде никто ничего не знал, — продолжал он, — до самой смерти мистера Клементса. Нам удалось скрыть это от него. Тогда ему уже нездоровилось, хоть конец и наступил неожиданно. Это бы его убило. Элен всегда была его любимицей, правда, после ее отъезда Френсис постепенно заняла ее место.
Когда он говорил, в голосе его звучало удовлетворение, и Рэй припомнил, сколько получил бывший скромный клерк, унаследовав благодаря женитьбе на Френсис всю фирму. При мысли об этом легкий холодок пробежал по его спине.
— Никто ничего не знал, — продолжал рассказ мистер Мидоус, — до самой смерти ребенка, ареста Элен и судебного процесса. Я тогда как раз был демобилизован по инвалидности после нескольких месяцев пребывания в госпитале. Моя жена в Уэйфорде нянчила нашего малыша. Для нас это было крайне тяжелое время, и Френсис все еще переживает.
— Ничего удивительного, — заметил Рэй, — если принять во внимание, что дело не было прояснено до конца, это подчеркнул сам министр, заменив смертную казнь на пожизненное заключение.
— Мы никогда не сомневались, — ледяным тоном возразил Колин Мидоус. — К сожалению, сомнений быть не могло.
Разговор угас. Холмсы не хотели соглашаться ни на то, что перестанут интересоваться мисс Траб, ни на прекращение своих розысков.
— Но, как вы сами сказали, дело уже практически не в наших руках, — уверяла гостя Мевис, провожая его к машине, — Теперь этим заинтересовалась полиция, да и мистер Уоррингтон-Рив тоже. Ему помогает поверенный. Вы знаете мистера Кука?
— О да, — ответил мистер Мидоус. — Кука я знаю прекрасно.
Глава 11
— Откровенно говоря, нам не слишком понравился мистер Мидоус, — заявил Рэй при ближайшей встрече с Уоррингтон-Ривом.
Они сидели в кабинете адвоката. С деревьев уже опали листья, а темные стволы едва были видны в сгущавшихся сумерках. На газонах лежала легкая мгла. В комнате горел свет. Рэй припомнил свой первый визит сюда ранней осенью и подумал, что с того дня прошло уже столько времени… Целых два месяца.
— Ну, пока мы не многого добились, правда? — констатировал он.
Рив усмехнулся.
— Я иного мнения. Вы и ваша жена немало сделали. Жаль, что не нашлось таких людей, как вы, тогда, шестнадцать лет назад.
— Тогда бы вы нам не поверили.
— Может быть. Расскажите мне побольше о Мидоусе.
— Он
— Но чего ему бояться?
— В основном того, что общественное мнение будет против него. Видно было, что ему очень не хочется воскрешать прошлое. Полагаю, сейчас, когда он достиг своего нынешнего положения — кажется, он заседает в магистрате, — ему нужно любой ценой избежать скандала.
— Для некоторых людей это может послужить сильным мотивом. Вы считаете его человеком, весьма чтящим приличия?
— Да.
— И не больше? Даже если принять во внимание, что его жена могла быть матерью этого ребенка?
— Мевис думает, что если так было, то он последний, кому бы Френсис об этом сказала. Любой ценой старалась бы хранить все в тайне от него.
— И потому подбросила ребенка Элен?
— Тогда она еще не была его женой.
— Нет, но, может быть, намеревалась ею стать.
— Понимаю, что вы имеете в виду.
Теперь пришел черед рассказывать Уоррингтон-Риву.
— Этот художник, друг юности миссис Мидоус, не произвел на меня хорошего впечатления. Рисовать он умеет, это точно. Может, он и гений, который прогулял свой талант, но абсолютно аморальный тип. Полагаю, он что-то знает — или о Френсис, или о других ее приятелях. Он так перепугался, когда я вспомнил Кука, видно, решил, что я имею в виду того, кузена. В связи с этим я решил посвятить Стивена в то, что касается Лесли. Мне нелегко было на это решиться, пока я не выяснил — разумеется, весьма осторожно, — что они почти не разговаривают, хотя их жены по-прежнему дружат.
— Значит, Лесли Кук не знает, что мы намерены сделать? Готов побиться об заклад, что он тоже готов сделать все, чтобы прошлое осталось погребено в тайне.
— От Стивена я узнал, что Лесли полностью поглощен сомнительным состоянием своих дел, которые ведет весьма беспорядочным образом. Стивен, очевидно, предостерегал его еще несколько лет назад, просил быть осторожнее, но это не подействовало, и он умыл руки. К несчастью, и Стивена это очень расстраивает, жена его весьма привязана к жене Лесли и они проводят вместе немало времени.
— А он рассказывает жене о делах?
— Очевидно, нет — ведь это связано с его клиентами. Но обсуждал с ней недавний случай с мисс Траб. В конце концов, все они детьми ходили в одну и ту же школу в Уэйфорде.
— И вы полагаете, что она могла все передать жене Лесли и тот, вполне возможно, осведомлен не хуже нас?
— До настоящего момента, к сожалению, да.
— Вы его видели?
Уоррингтон-Рив кивнул.
— Да. Скользкий тип. Никто бы не подумал, что когда-то он считался подающим надежды художником. Говорил, что временами еще рисует, в основном на пленэре, в окрестностях Уэйфорда — считает это лучшим отдыхом. «Как Черчилль», — смеясь, заявил он. Я ничего от него не добился. Ничего.