Случайные дети для мажора

Старлайт Риша

— Ничего. Абсолютно. Элен сейчас тоже не торопиться выходить замуж. Она будет учиться, строить карьеру, а десять лет пролетят, не заметишь! Тем более у вас с твоей голодранкой фикция. Ты можешь вполне жить на две семьи.

Элен, акула зубастая, заметив, что мы с мамой переговариваемся в ее сторону, зазывно улыбается белоснежными клыками, покачивая бедрами, прется в мою сторону.

— Потанцуем? — спрашивает она низким грудным голосом.

Беспомощно озираюсь на Кудряшкину. Жалею, что она общается с кем-то там, вместо

того чтобы отгонять всяких «элен» от собственного жениха.

— Руся! — рявкает на меня мама. — Девушкам отказывать нельзя! Быстро пошел танцевать!

Я не подкаблучник, и далеко не маменькин сынок, но руки Элен оказываются неожиданно сильными и цепкими. Она просто берет меня врасплох, подавляет напористостью, и мне не остается ничего, кроме как покориться обнаглевшей девице.

Элен мало наших жарких объятий. Ее ладони спускаются мне на поясницу, и я начинаю откровенно нервничать. Очень боюсь, чтобы она не облапала меня за зад.

И в этот самый момент на нашу пару оборачивается Кудряшкина. В ее взгляде сначала удивление, потом ревность и обида.

Вот черт! Обижать ее мне хочется меньше всего. С другой стороны, я ничего ей не обещал. Это, в конце концов, просто танец. Но чувствую, что мне хана!

Глава 32. Соперница

ВИКА

Глазам своим не верю! Мне сейчас очень неприятно, и это еще мягко сказано! Вот козел! Пока меня отвлекали его родственники, он уже с этой Элен обжимается!

Вот так Вика. Не стоит вестись на всяких придурков. Ты — сама по себе, он — сам по себе. Прими уже это как должное.

Я настолько поглощена танцем своего жениха и Элен, что не сразу реагирую на движение за спиной. Оборачиваюсь. Волков. Оскалившись протягивает мне руку.

— Потанцуем?

— Не хочу. — отбриваю его.

— От чего же? Вижу мои братец и сводная сестрица неплохо проводят время. — бьет он по самому болезненному месту. — Можем составить им компанию?

А ведь Даниэль прав, почему бы и нет? Почему я должна стоять в стороне и как верная жена наблюдать за похождениями будущего муженька?

Без лишних слов вкладываю ладонь в руку препода.

— Отличное решение! — комментирует он.

Он обнимает меня. Так же властно, страстно и горячо, как его сестрица моего Рустама.

«Моего»? Хм… я подумала, «Моего»?! вот еще глупости какие. Мы друг другу никто. Никаких «моих» и «твоих» между нами нет, и быть не может.

Мы начинаем танцевать. Рядом с Рустамом. Спина к спине. А когда наши взгляды красноречиво пересекаются, то я вижу всю злость и обиду Рустама на меня. Хотя, казалось бы: один-один. Ничья.

— Вика… ты такая красивая! — жарко шепчет Даниэль мне в уши. Щекочет дыханием мочки, но мне неприятно.

— Давно ли мы с вами на «ты»? — пытаюсь я отстранится от наглого препода, но он физически гораздо сильнее меня. — Вы мой преподаватель.

Давайте соблюдать…

— Брось, красавица! Мы же не в универе! — отнекивается Волков, прижимаясь ко мне бедрами еще теснее.

Господи, я надеюсь от этого не забеременею. Просто у Волкова там все колом стоит, и я прекрасно чувствую это через несколько слоев ткани.

— Вика, я тоже богат! Ты же видишь, как я одеваюсь, на какой машине езжу… Универ — это так, баловство. Я преподаю не из-за нужды, а из-за того, что мне нравится, понимаешь?

— Не понимаю, к чему вы это все мне рассказываете, — пытаюсь я увернуться, но лишь сильнее попадаю в капкан его объятий.

— Ты думаешь, я не вижу, как ты на богатых ребят засматриваешься?

В изумлении гляжу на наглую противную преподскую рожу.

— С чего вы взяли?!

— В этом нет ничего плохого, — поспешно поясняет мне Даниэль, — девушки по природе своей выбирают сильных, богатых самцов для…

— Прекратите, это мерзко.

— Так вот, Веник — внебрачный сынок проректора, это мне известно, Рустам — богатый мажор… Я тоже богатый мужчина, понимаешь?

Ох, как чешется и горит сейчас там все у него в штанах, вот это я понимаю. Видимо кровь отлила от мозгов, скопилась вся в шишке в штанах, именно поэтому Даниэль продолжает нести околесицу:

— Я буду тебя обеспечивать. Как куколку баловать. Придумаем, что с твоими детьми делать. Рустаму отдадим, у него вон отцовские чувства проснулись. А ты со мной будешь. Я весь изнываю. В душу ты мне запала. Все эти года, я только о тебе думаю, только тебя представляю…

— Эй, братец, полегче! — уже не выдерживает Рустам.

Он вырывается из цепких объятий Элен, и разрывает нашу пару.

— Оставь в покое мою невесту! — рявкает Рустам.

Меня же хватает за руку. Бесцеремонно. Будто я правда его девушка, на которую позарился конкурент. Меня, не обращая внимания на гостей, ведут куда-то на террасу, на свежий воздух. Облокачивают на перила.

— Кудряшкина, какого черта ты творишь?! — рычит красный от злости мажор.

Рустам

— Это я какого черта творю?! — Вика разозлена ни на шутку. Давненько я ее такой злой не видел.

Я сам закипаю от ревности. Да как он мог? Как посмел, говнюк фигов?! Братец, еще называется!

Да и она хороша, развесила уши перед ним, и чуть ли не растаяла.

— Значит с Элен ты можешь обжиматься, а я с преподом нет, что ли? Я должна в сторонке значит, стоять, и наблюдать за тем…

Отключаю слух. И вообще способность хоть что-либо анализировать. Кудряшкина гневно изощряется в ругательствах в мою сторону, я же вижу лишь ее губы. Спелые, сочные, винного цвета, точно дорогие, выдержанные в алкогольном сиропе крупные вишни. Я так хочу их поцеловать, что вскоре в этом мире ничего не более не существует кроме обалденных ее губ и моего неистового желания.