Случайный флирт

Лэнг Кимберли

Донован не хотел ее обидеть, тем не менее затронул больное место.

— Вовсе нет.

На его лице, видимо, отразилось недоверие, и Лорелея продолжала с еще большим жаром:

— Виви замечательная, я совершенно искренне уважаю ее и восхищаюсь ею. Просто у нее высокая планка, никто не может ее достичь, пока она рядом.

— Теперь понятно, что ты пытаешься это сделать.

— Именно. — Лорелея гордо выпрямилась. — И у меня получается. Я отлично справилась с ролью Виви на ланче, но это была моя речь. Мне

предложили работу в специальной комиссии. И кажется, предложили не только потому, что Виви сейчас нет. Просто в этом городе привыкли бежать сразу к ней, им в голову не придет обратиться к кому-то еще, кто может выполнить подобную работу не хуже, возможно, даже лучше.

— Хочешь со временем прийти к тому, чего добилась Виви?

— Ты сказал так, будто это плохо, — засмеялась Лорелея.

— Да уж, не лучший вариант.

Смех утих, и улыбка исчезла.

— Виви все любят и уважают. — Лорелея грудью встала на защиту сестры.

— Я ничего не имею против твоей сестры, ты же знаешь, считаю ее замечательной, но жители города сделают все, чтобы высосать из нее последние силы. Всем нравятся рабочие лошадки и не нравится работать самим, но все с уважением относятся к тем, кто выполняет работу, и все уважают тех, кто им служит. Равно как монашек.

Лорелея кивала в знак согласия, пока не услышала последнюю фразу.

— Монашек?

— Ведь ты с уважением относишься к монашкам?

— Конечно. А кто нет?

— Хочешь уйти в монастырь?

Лорелея поперхнулась и закашлялась.

— Принимаю, отрицательный ответ. Но, если ты стремишься завоевать уважение, стоит рассмотреть и этот вариант. Он может вполне подойти тебе в дальнейшем.

Она откинулась на спинку дивана и приняла довольно откровенную позу.

— Думаешь, я могу стать монашкой?

Донован медленно оглядел ее с головы до ног:

— Нет.

Лорелея одобрила его ответ.

— Но, насколько я могу судить, вряд ли тебе удастся что-либо сделать, чтобы заставить людей изменить мнение о себе.

Роковая женщина исчезла, Лорелея в изнеможении фыркнула.

— Не могу с тобой согласиться. Нужно доказать им, что они не правы.

— Или потому, что это всегда срабатывает.

— И у кого теперь в голосе горечь?

— Покорность, но не горечь. Есть разница.

— Не совсем. Соглашусь, что это будет трудно сделать.

— Именно.

— Но это не невозможно. Например, я всегда считала, что ты эгоистичный, тупоголовый и хвастливый парень.

Доновану нравилось спорить с Лорелеей.

— И все еще придерживаешься того же мнения.

— Это по большей части справедливо, — парировала она.

— Я вовсе не тупоголовый. Уважаемый специалист и успешный журналист.

— Какая разница. — Лорелея махнула рукой. — Веди себя как психованный бунтарь, к тебе и будут относиться соответственно. Трудно жить согласно

репутации, но не невозможно.

— Хм, не хотелось говорить, что у тебя репутация «испорченного ребенка с дикими замашками», но никак не «психованного бунтаря».

У Лорелеи открылся рот.

— Неправда.

— Правда.

Насмешка исчезла, и она едва смогла совладать с собой и придать лицу выражение крайней растерянности.

— Значит, меня скрутили, поскольку на самом деле это правда.

— А ты как считаешь?

— Мне действительно нужно рассмотреть возможность уйти в монастырь, если я хочу избавиться от этой репутации.

— Это будет неправильно. Растеряешь свой талант попусту.

Лорелея села и, обвив его ногу своей, перебралась к нему на колени.

— Сопляк.

— Тряпка.

Она оттопырила нижнюю губу, выказывая недовольство.

— Я-то думала, мы друзья.

— Так и есть.

— Интересно, как же ты обращаешься со своими врагами?

— Я называю их тем, что они есть.

Лорелея быстро стянула блузку через голову. Расстегнула и сбросила бюстгальтер.

Руки Донована уже были у нее на талии.

— Это так красиво.

Лорелея пробормотала что-то одобрительное, когда его пальцы скользнули по ее ребрам, приближаясь к груди. Она резко расстегнула пуговицы у него на рубашке.

— Может быть, я и тряпка, но у меня хорошие манеры. Спасибо за обед. И заранее большое спасибо за потрясающий секс.

— Секс — мой конек. Обед так себе.

— Знаю. — Она соблазнительно улыбнулась, прижимаясь к его груди с вздохом восторга, ее соски терлись о его кожу. — Вот так мне очень нравится.

Позднее, когда Лорелея со стоном распласталась поверх него с сильно бьющимся сердцем, он почувствовал его удары у себя на груди и подумал о чем-то большем.

Глава 7

— Лорелея, перешли, пожалуйста, списки.

— Сейчас. — Она добавила подмигивающий смайлик к тексту Донована и нажала на клавишу «Отослать», вложила телефон обратно в чехол и взяла корзинку с хлебом. Наступит день, и она займет место Виви просто для того, чтобы посмотреть, какой вид открывается с этого кресла.

Да, она бунтарь. Теперь ей даже показалось, что она слышит, как смеется Донован. Лорелея пошевелила пальцами ног, не вынимая их из туфель. Сегодня утром она успела заскочить в салон и накрасить ногти на ногах ярко-зеленым лаком. Затем она попросила изобразить на ногтях больших пальцев череп, хотя не планировала сохранять этот дизайн надолго, так как собиралась надеть вечером серебряные сандалии по поводу дня рождения отца, и зеленые ногти с черепом вряд ли будут уместны. Ей очень хотелось послать Доновану фотографию, но еще больше хотелось понаблюдать за выражением его лица, когда он ее увидит.