Случайный контракт
Шрифт:
– Через пятнадцать минут. В моем кабинете. Пусть заходят по одному.
Она кивает и скрывается в доме. Наверное, в той же комнате, куда пристроила кандидаток, чтобы они отдохнули, пока я приду. А может, они уже что-то там натирают? С нее станется в первый же день напугать их той самой комнатой с паутиной.
Принимаю душ, переодеваюсь в чистую рубашку и свободные брюки. Рукава рубашки закатываю: так гораздо удобней. Подумав, расстегиваю пару пуговиц – почему бы и нет? Так заметно татуировку, а я знаю, как они
Плеснув себе коньяка, откидываюсь на спинку кресла и звоню горничной на мобильный, чтобы уже заводила.
Дверь открывается. Я растягиваю губы в улыбке, чтобы успокоить бедняжку, которая целый день терпела мою Фрекен Бок.
Час икс. Первая кандидатка заходит.
– Добрый день. Меня зовут Игорь. Мне двадцать два года, я…
Он продолжает перечислять, что умеет, рассказывает, какой он ответственный. А мой мозг дозированно подтверждает: ага, это он – не она. Ага, не кандидатка, а кандидат. Ага, его зовут Игорь, а не Инесса.
Я с такой силой ставлю на стол стакан, что парень ненадолго сбивается. А потом продолжает убеждать, что работа горничной в моем доме чуть ли не мечта всей его жизни. Нет, ну даже если и так, мы с ним точно мечтаем о разном.
– Свободен, – придя в себя, обрываю его.
Он кивает, спокойно выходит за дверь. Я надеюсь, что это просто маленькое недоразумение и вот сейчас…
– Добрый день, – заходит очередное недоразумение. – Меня зовут Вячеслав, мне двадцать три, и я…
– Свободен!
Этого я даже не слушаю.
Едва он выходит, появляется третий. Аккуратный, как все предыдущие, – в белой рубашечке, отглаженных до стрелочек брючках.
– Добрый день, меня зовут Евгений, и я…
Похоже, Маргарита Аркадьевна выбирала их, ориентируясь исключительно на свои ожидания. А Алла еще меня упрекала, что я отдаю предпочтение девушкам помоложе, чем сам. Тут же вообще разница в возрасте – бездна!
– Свободен, – машу рукой, чтобы и этот оставил меня в покое.
Он выходит. Вместо него в кабинет протискивается Маргарита Аркадьевна. Губы поджаты, брови чуть сдвинуты.
– Александр Юрьевич, – каркает она, пока я застегиваю рубашку и закатываю рукава, а то сижу тут на обозрении. – Я хотела бы уточнить, чем именно вас не устраивают кандидаты на должность моего помощника. Уверяю вас, все они отвечают требованиям, которые вы перечислили. Стрессоустойчивость, работоспособность, желание идти на контакт, возраст – до тридцати, привлекательная внешность.
Я добавляю себе коньяк, осушаю его в два глотка. Понятно же, что я не в настроении, ко мне лучше не приближаться. Нет. Подходит к столу и продолжает нудеть:
– Они очень долго вас ждали. Неужели вы даже не хотите с ними познакомиться?
Вообще-то не хочу. С меня на сегодня знакомств с мужиками хватает. Но смотрю на свою Фрекен Бок и понимаю: я быстрее
– Много их там? – спрашиваю я не очень радушно.
– Еще пятеро. Но если вы захотите, те трое тоже вернутся.
– Минуту. – Достав смартфон, жму на вызов. – Яров? Как вечер, что делаешь?.. А, смотришь передачу про охотников?.. Ну, можно сказать, что вечер потерян. А у меня тут твоими стараниями гей-парад в доме проходит. Не хочешь, случайно, приехать?
Глава 10. Анжелика
– Нет! – Филипп округляет глаза, отчаянно машет головой и уверенно повторяет: – Нет! В дом не впущу – не проси!
Я догадывалась, что с ним будет сложно договориться, но все же рассчитывала на другой результат.
– А на улице дождик, – грустно вздыхаю я.
– Ты можешь зайти, а их не впущу!
Он даже не смотрит в коробку, которую я держу в руках. Не знаю, как у него получается оставаться таким бессердечным, когда оттуда доносится разномастное «мяу».
– Они так надеялись, – тяну я тоном попрошайки у церкви. – Они так верили, что у них будет домик. Ненадолго, на время!
– На время – это, знаешь ли, очень размыто. Но! – он пресекает мой порыв уточнить. – Это не имеет значения, потому что я их вообще не собираюсь впускать!
По-моему, он и правда настроен решительно. Стоит, закрывает собой дверь в дом, взгляд непроницаемый.
Ох, приходится действовать тоньше. Я делаю шаг назад, и капли дождя, стекая с козырька над террасой, начинают падать на мою куртку. Она, конечно, водонепроницаемая, но есть шанс, что брат смилостивится раньше, чем это поймет.
– Представляешь, их бросили в лесу. В коробке. Не в этой. В старой, закрытой коробке, чтобы им было трудно дышать и они быстрей задохнулись. Не понимаю, как кто-то мог это сделать? Они ведь маленькие и беззащитные. И очень милые. Вот это Томат, рыженький, с белыми пятнышками. – Я киваю на веселого котенка, самого беспокойного из всех. – Я это Баклажан – видишь, у него перевязана лапка? И он черненький. А этот серо-рыжий – Брюс. Или Брюссель. А серенький – это Туман.
Брат впервые бросает взгляд на коробку.
– Отщепенец?
– Почему сразу отщепенец? – удивляюсь я.
– Потому что при чем тут Туман? – ворчит он. – Будь он им родной, был бы Чеснок.
– Если ты захочешь оставить его себе, можешь дать ему это имя, – предлагаю я, немного приободрившись. – Или любое, которое тебе только понравится!
Но брата подкупить не так-то легко. Он ведь уже видит, как по моей куртке стекают капли, и на котят посмотрел, а так и продолжает стоять в дверях, глядя с укором.
– Приюты переполнены. Я звонила и ездила в три – мест нет, все забито. У меня квартира, закрытое пространство, соседи. А у тебя свежий воздух, частный дом, много свободного места.