Случайный поцелуй

Бойл Элизабет

– Дай вам Бог здоровья, сэр! – с пафосом воскликнула Пиппин.

Потом все должным образом устроилось: их проводили в комнаты, прибыл багаж, мистер Бердуилл принес поднос с закусками.

Безупречные манеры дворецкого ослабили дурные предчувствия Миранды.

Только уложив девочек и укрывшись в смежной комнате, она сообразила, что упустила нечто очень важное. Она забыла спросить, кто хозяин дома. К сожалению, висевший над каминной полкой тусклый портрет печальной леди не содержал никакого намека на родовое

имя.

– Как все запуталось, – пробормотала Миранда, глядя на строгое лицо дамы.

И вместо того, чтобы предаваться тревожным размышлениям, она вернулась к насущным делам. В комнате было холодно, в камине – ни одного полена, поэтому Миранда надела халат, накинула на плечи любимую голубую шаль и забралась в холодную узкую постель.

Ветер громыхал ставнями, ливень хлестал в оконные стекла, усугубляя и без того унылое настроение Миранды. Она думала, что не уснет, но день был долгим и утомительным, и она сама не заметила, как погрузилась в сон, полный путаных видений. Вскоре она проснулась от доносившихся откуда-то голосов.

Судя по интонациям, Миранда поняла, что идет жаркий спор. Не успела она разобрать слов, как внизу хлопнула дверь и раздались тяжелые шаги.

Она встала с постели, подошла к окну и осторожно раздвинула тонкие шторы. В темноте было трудно что-нибудь разглядеть, но тут вспыхнула молния, и Миранда увидела всадника. Он мчался в ночь, невзирая на непогоду, словно бушующий шторм был пресловутой бурей в стакане воды. Его накидка развевалась по ветру.

Было в его позе, в его стойкости перед лицом разбушевавшейся стихии нечто такое, от чего она вздрогнула и с колотящимся сердцем отошла от окна. Когда Миранда оглянулась, всадник уже скрылся из виду. Этот эпизод казался настолько нереальным, что она задумалась, не плод ли это ее фантазии.

От холодных половиц у нее застыли ноги.

– Миранда, ты охотишься за призраками, – едва слышно сказала она себе и плотнее запахнула шаль.

Вот что значит часами слушать Талли, которая в карете читала вслух готические романы.

Миранда приказала себе лечь и впредь грезить о чем-нибудь полезном и разумном, но вместо этого опять подошла к окну. Только для того, чтобы убедиться, что таинственный фантом – плод ее воображения.

За окном бушевал шторм, дождь хлестал в окна, ураган сотрясал старый дом.

Погода походила на ту бурю, что поднялась в ее душе, когда Безумный Джек Тремонт столкнулся с ней в школе, оставив добропорядочную старую деву размышлять, когда утихнет ураган, разбуженный его поцелуем девять лет назад.

Джек Тремонт в эту ночь еще не ложился, но для него это было обычным делом. Годы беспутных похождений в Лондоне закалили его для непростой жизни в Тислтон-Парке, полученном в наследство от двоюродной бабушки, леди Джозефин Тремонт.

Временами Джек задумывался, покинул бы Лондон,

знай он, что сулит ему это наследство.

Но в то время выбор у него был невелик: или бежать на юг Англии, или оказаться в долговой тюрьме. Тислтон-Парк казался меньшим из зол.

Как мало он тогда знал!

Подойдя к боковой двери, Джек стащил промокшее насквозь пальто. Он напрасно провел ночь под проливным дождем. Джек оглянулся на тропу, ведущую к нависшим над морем скалам.

Черт возьми, где Даш? Даже такой шторм вряд ли бы его остановил. Американец отчаянный храбрец, он принял бы вызов стихии и причалил к берегу, словно на море стоял полный штиль.

Отсутствие Даша предвещало недоброе. Что-то случилось, Джек нутром это чувствовал.

Джек остановил себя. Он начинает рассуждать, как его безумная старуха бабушка, которую он звал тетушкой. А все этот дом, это место, эта жизнь. Джек не из того теста сделан, чтобы выполнить поставленную ему задачу, но ему никто не верил. Он унаследовал Тислтон-Парк, запертый, заброшенный, таинственный, и теперь был здесь хозяином. Нравится ему это или нет.

– Да уж! – фыркнул он, в точности повторяя интонацию тетушки Джозефин.

«Тоже мне, хозяин!» Единственное, в чем он уверен, – так это в том, что раньше времени умрет от простуды.

Нужно съесть что-нибудь горячее и, если удастся, несколько часов поспать, тогда он решит, как действовать.

Джек шел по длинному коридору к столовой, когда шум, доносившийся из восточного крыла, остановил его. Шум столь необычный, что он засомневался, не схватил ли он лихорадку, не бредит ли, поскольку ничего подобного он давно не слышал.

Звуки походили на смех.

Смех?

Джек тряхнул мокрой головой. Должно быть, проливной дождь не только пробрал его до костей, но и залил уши. Как уверяет его секретарь Бруно Джонас, в Тислтон-Парке обитают привидения. Это единственное объяснение странным звукам. Призраки! Хороши шутки, подумал Джек. Как раз под стать его дурному предчувствию.

Но тут запах только что приготовленных сосисок защекотал ноздри.

Сосиски? Бердуилл приготовил ему на завтрак сосиски? Обычно Джек получал по утрам от своего вечно недовольного дворецкого холодные бутерброды. Сосиски были столь же неправдоподобны, как и смех.

Джек тяжело вздохнул, решив, что потихоньку теряет рассудок, как все Тремонты, жившие, вернее, сосланные, в Тислтон-Парк, и пошел в столовую.

Он вошел в дверь, размышляя, что необходимо сделать.

Прежде всего нужно составить отчет в Лондон о событиях минувшей ночи или, скорее, об их отсутствии, а потом, как всегда, заняться делами поместья.

Хотя Тислтон-Парк выглядел довольно запущенным, пришлось потрудиться, чтобы придать ему совершенно негостеприимный вид. И весьма нереспектабельный.