Случайный свидетель
Шрифт:
Я киваю, плотно сжав губы.
— Если дела пойдут так же, как и прежде, нам, возможно, не придется продлевать этот договор аренды, — сказала она, как будто это заманчивая возможность.
Единственное, чего мне меньше всего хочется, чем переехать к Брэксу, так это разговаривать с Винсом Морелли, сидя на полу у моей кровати.
Поскольку я не иду на сотрудничество, она фыркает и выключает свет. — С тобой не весело. Спокойной ночи.
Как только она уходит, я натягиваю одеяло, чтобы закрыть лицо. Я на мгновение задумываюсь,
Я чувствую, что Винс стоит у моей кровати, но не снимаю одеяло.
— Знаешь что, если хочешь убить меня, то давай, сделай это сейчас. По крайней мере, тогда я смогу поспать.
Кровать прогибается и скрипит, и мои глаза расширяются, но он не может видеть. Я чувствую его тепло у своего бока, а затем он тянет мое одеяло — и после он оказывается под ним вместе со мной, поворачивая голову в мою сторону.
— Так это была твоя мама, да?
— Это была она.
— Не нравится парень? — предполагает он.
— Было бы более нормально, если бы он встречался со мной — и у меня такое чувство, что у него раз или два возникала такая мысль. Совместное проживание — не очень хорошая идея.
— Тебе нужна новая машина, — заявляет он.
— Мне нужна новая жизнь, — отвечаю я.
— Возможно, тебе повезло. Я никогда не встречал женщину, которая связалась бы с Морелли и не начала бы после этого новую жизнь, хотя не могу сказать, что это всегда хорошо.
На этот раз я поднимаю брови. — Мы связаны?
— У меня такое чувство, что так и есть.
Около полуминуты мы молчим, а потом я говорю: — Я никому ничего не скажу. Честно. У меня и своих проблем хватает, не хочу добавлять к этому списку еще и мафию.
— Надеюсь, ты говоришь правду. Не только ради меня, но и ради себя, — добавляет он. — Тебе следует думать об этом так, будто ты прикрываешь свою задницу так же, как и мою.
— Возможно, так оно и есть, — бормочу я. — Если бы я позвонила, а не съежилась в спальне той ночью, они, возможно, были бы живы.
Должно быть, по тому, как я это сказала, было ясно, что это тяготит мой разум, потому что Винс обдумывает в течение минуты, но не с тем холодным, жестким взглядом, который был у него ранее. Через минуту, его тон мягче, чем я ожидала, он говорит: — Они бы не были. Ты ничего не могла сделать.
Я на секунду задумалась, но ожидаемого облегчения не наступило.
Вероятно, это подтверждение того, что парень, лежащий сейчас в моей постели, — убийца, но это тоже не соответствует моим ожиданиям.
— И что теперь? — тихо
— Ну, похоже, тебе придется поделиться одеялом.
Мои глаза встревожено расширяются. — Что? Ты не можешь остаться!
Он уже улыбается, ему нравится надо мной издеваться.
— Ох, — я краснею.
К счастью, не требуется много времени, чтобы придумать, как его вытащить. Моя мать идет в душ, и как только вода включается, мы можем свободно пробраться по коридору.
Я открываю дверь, чтобы выпустить его, но он отстает, оглядываясь по коридору, из которого мы только что вышли. Его взгляд возвращается ко мне, все еще неуверенный.
— Ты можешь мне доверять, — говорю я ему.
Кивнув и удерживая мой взгляд, он говорит: — Я надеюсь на это.
С этими словами он наконец уходит.
– -
— Можно нам чесночный хлеб?
Я смотрю на своего младшего брата, берущего третью чашку для пробы с маленького стенда «попробуй меня» в пекарне продуктового магазина. — Нет. Аллан, больше никаких образцов тортов. Тебе положено брать только одну.
— Я хочу торт, — объявляет моя младшая сестра, протягивая к нему руку. Я закатываю глаза, когда Аллан хватает еще один и протягивает ей, бросая на меня невинный взгляд.
— Это было не для меня, — защищается он. — Почему мы не можем получить чесночный хлеб? Чесночный хлеб такой вкусный.
— Мы здесь только ради коробки спагетти и банки соуса. Вот и все.
— Тогда зачем нам тележка? — спрашивает он, и вполне обоснованно.
— Для Кейси — она любит кататься.
— Нечестно, я хочу ездить. Заставь ее ездить по очереди.
Я резко останавливаю тележку и делаю глубокий вдох. — Мы не ссоримся из-за того, кто едет в тележке. Не ссоримся. Пожалуйста, можем мы просто пойти и купить еды на ужин, чтобы пойти домой?
— Я не хочу идти домой, — жалуется Аллан, направляясь к отделу с пастой.
Снова начинаю двигаться, пока он блуждает, рассказывая мне, как скучно дома. Я не могу с этим поспорить. Без кабельного телевидения есть не так много вариантов телевидения, и даже мне надоели одни и те же детские шоу снова и снова. — Может, вы, ребята, поиграете со своими Лего, — предлагаю я. — Или раскрасите картинку и повесьте на холодильник. У вас есть дела.
— Это все скучно, — сообщает он мне.
— Просто возьми спагетти, — говорю я ему, замедляя шаг и останавливаясь перед стеной коробок с пастой.
— Спагетти, да?
Мое сердце выпрыгивает из груди, когда я узнаю голос Винса, оборачиваюсь и вижу, что он стоит прямо там, в проходе, рядом со мной.
— Малыш прав, — говорит он, ухмыляясь моему дискомфорту. — Это как-то скучно.
Мое сердце продолжает колотиться в груди, когда я оглядываюсь назад, проверяя, что он один. Он замечает, и его улыбка увядает, когда он, кажется, обдумывает это.