Слуга чародея
Шрифт:
— Знаете, — я вдруг отполз и уселся у стены, — пожалуй, лучше оставить вас тут!
— Что? — У нее даже глаза засветились в темноте, как у кошки. Я подбросил на ладони маленький огненный шарик, освещавший ход.
— Да, оставлю тут, — кивнул безразлично. — Ивар дал мне понять, что Слизняк — вне закона, так что мне придется скрываться всю оставшуюся жизнь. Вы будете только мешать. Так что лучше всего бросить вас тут… Судьба, так сказать!
— Ты… Я… Да ты… — От возмущения она некоторое время молча хватала воздух ртом, как вытащенная из воды рыба, а потом воскликнула: — Я тебя прокляну!
— Переживу!
— На
— Если уже не объявили…
— Тебя казнят!
— Когда поймают, но, надеюсь, что это будет нескоро. Я постараюсь добраться до Леса Единорогов. Правда, назад меня уже не выпустят — Иния с меня живого не слезет! — но и не выдаст даже целой армии магов…
— Кто такая Иния? — прищурилась принцесса.
Надо же! Куда делись слезы и истерика? В глазах только… э-э… ревность?
— Одна кобылка, — пояснил я. — Когда мне пришлось последний раз навестить Лес Единорогов, собирая для хозяина редкие травы, она дала понять, что влюблена по уши и намерена выйти за меня замуж. Я тогда еле сбежал потому, что Иния натравила на меня братьев. Хорошо, один знакомый вервольф показал тайную тропинку… Но, если я еще раз появлюсь там, меня просто заставят на ней жениться.
— На лошади? — Принцесса вытаращила глаза так, что еще чуть-чуть — и они повисли бы на ниточках, как у рака.
— На единорожихе! — поправил я. — В общем, это такая же женщина, как все. Особенно в вопросах брака.
— Пошляк! Как ты смеешь!.. Такие слова!.. В моем присутствии…
— А что такого я сказал? Я имел в виду, что единорожихи, как и все женщины мира, тоже хотят замуж и готовы добиваться этого всеми средствами. И это при том, что, по вашим же словам, все мужики — козлы и свиньи. Так что, даже если лиса выйдет замуж за крокодила, у нее родятся либо козлята, либо поросята… Вот интересно, кто родится у нас с Инией? — мечтательно протянул я.
Мой вам совет — хотите, чтобы женщина сделала все за вас? Разозлите ее! Но злить надо правильно, чтобы не перестараться и не довести до слез. Леди Имирес дошла до нужной кондиции. Она внезапно зашипела, как дикая кошка, и, с треском порвав платье, ринулась ко мне. Удерживающий ее камень отлетел в сторону, а принцесса с воплем кинулась на меня, намереваясь как следует пройтись остатками маникюра по моему лицу.
— Я т-тебя!.. Аа-а-а-а!
Мне еле удалось перехватить ее руки уже возле моих глаз и откинуться на спину. Леди Имирес рухнула на меня сверху и какое-то время отчаянно извивалась, пытаясь освободиться. Я же только скрипел зубами, молясь, чтобы она не попала…
Она таки попала коленкой, то ли случайно, то ли нарочно, и я взвыл. Без всякой почтительности отшвырнул девицу в сторонку и схватился за отбитый орган:
— Дура! Больно же! У-у-уй!
На несколько наполненных болью секунд я перестал воспринимать реальность, а немного придя в себя, почувствовал, что меня тихо гладят по плечу. Наши глаза встретились.
— Это действительно так больно? — В голосе принцессы не было и намека на раскаяние — только интерес естествоиспытателя.
— Угу. Если вы повторите тот же трюк в первую брачную ночь, останетесь девственницей.
— Извини. — Она отползла в сторонку.
— Сам виноват. Не стоит в присутствии
— А у тебя было много женщин? — внезапно спросила леди Имирес.
— Слизни считать не умеют, — решил на этот раз отшутиться.
— Я серьезно!
— А вы драться больше не будете?
Она только выразительно передернула плечами — мол, посмотрим на твое дальнейшее поведение.
— Если серьезно, то нормальных, то есть человеческих, женщин в моей жизни было мало. И последний раз это случилось довольно давно. А вот не-человеческих… хм… и почаще, и вообще… Но это от отсутствия нормальных, честное слово! — Я поймал себя на мысли, что оправдываюсь перед этой девицей, которая мне в общем-то никто, и оборвал себя: — Ладно. Надо двигаться дальше. И постарайтесь больше не отставать! За нами давно должны были выслать погоню, мы не можем себе позволить терять время!
С этими словами я пополз вперед. Магический огонек, на время моего «страдания» уменьшившийся до размеров свечного пламени, так и остался маленьким, но полетел вперед, исправно освещая мне дорогу. Леди Имирес опять продвигалась почти в полной темноте, но ворчала и ругалась гораздо меньше. Теперь она в основном стенала о том, как устала и как неудобно ползти в порванном на боку платье, которое за все цепляется подолом.
— Осталось чуть-чуть, — попытался подбодрить я ее на четвертом повороте.
— Еще чуть-чуть — и я лягу и умру от усталости, — проворчала принцесса. — Такое впечатление, что мы ползаем по кругу!
— Нет. — Мне пришлось прислушаться к своим ощущениям. — По-моему, выход где-то близко. Вы не чувствуете?
— Я чувствую только вонь твоих носков! Ты когда последний раз ноги мыл?
Этот вопрос остался без ответа по одной простой причине — как раз в эту минуту камни прямо под моими руками разошлись в стороны, и…
И я с воплем полетел куда-то вниз, услышав, как вслед за мной падает принцесса.
Магический огонек погас, так что по довольно пологому склону мы катились в полной темноте, но, падая, каким-то чудом ухитрились ухватиться друг за друга и не потеряться. Да и приземление оказалось неожиданно мягким, словно мы рухнули на кучу древесных листьев… Потом какое-то время просто лежали обнявшись.
— Ну належался? — сварливым шепотом поинтересовалась леди Имирес пару минут спустя. — Давай вставай и вытаскивай меня отсюда. А для начала перестань лапать мою грудь!
— Но, ваше высочество… — я отплевался от упорно лезущих в рот то ли тряпок, то ли корешков, — мне вовсе не…
— Убери руки, я сказала!
Ну что ж… Для начала нужно было зажечь огонек. Едва он вспыхнул, мы хором завопили во всю силу легких.
А вы как думали? Оказывается, не мы первые свалились в эту яму — до нас тут уже побывал какой-то незадачливый путешественник, чью высохшую от времени мумию мы крепко обнимали с двух сторон. При этом, когда вспыхнул свет, перед лицом принцессы оказалось… правильно, лицо мумии, а я понял, что лезущие мне в рот «войлочные корешки» — это волосы.
— А-А-А-А! — Отбросив мумию, принцесса вжалась в стену и дрожала всем телом. — Спасите! Он мертвый! Он совсем мертвый! И мы тоже умрем! Мама! Я не хочу умирать! Слизняк! Спаси меня! Пожалу-у-у-уйстаа-а-а!