Слуги правосудия
Шрифт:
Мысли преходящи, они исчезают в тот же миг, как появляются, если не переходят в действие и не обретают материальную форму. С желаниями и намерениями — то же самое. Они бессмысленны, если не побуждают вас сделать тот или иной выбор, предпринять какое-то действие, каким бы незначительным оно ни было. Мысли, которые ведут к действиям, могут быть опасны. Мысли, которые к ним не приводят, совершенно ничего не значат.
Лейтенант Оун лежала на полу кают-компании Вар лицом вниз, мертвая. Пол под ней нужно будет отремонтировать и почистить. Срочное, очень важное дело — немедленно взяться за Один Эск, потому что примерно через
И затем Один Вар подняла пистолет и застрелила Анаандер Мианнаи выстрелом в упор, в лицо.
В каюте дальше по коридору Анаандер Мианнаи с яростным воплем соскочила с койки, на которой лежала.
— Буфера Аатр, она побывала здесь до меня! — В то же мгновение она передала код, который свернул броню Один Вар, пока лорд Радча вновь не разрешит ее использовать. Эта команда не зависела от моего повиновения, и ни одна из Мианнаи не хотела от нее отказываться.
— Капитан, — сказала я, — теперь у нас на самом деле проблема.
В другой каюте, дальше по тому же коридору, третья Мианнаи — теперь, я полагаю, вторая — открыла один из чемоданов, который она принесла с собой, вытащила пистолет, затем быстро вышла в коридор и выстрелила ближайшей Один Вар в затылок. Та, что говорила, открыла свой чемодан и вытащила оттуда пистолет и коробку, которую я узнала, — она была из дома Джен Шиннан, в верхнем городе на Шиз’урне. Применив устройство, Мианнаи тоже будет испытывать определенные затруднения, но мне это навредит очень сильно. За те несколько секунд, которые потребовались ей, чтобы привести устройство в полную готовность, я сформулировала цели и передала приказы сегментам.
— Что за проблема? — спросила капитан Рубран, теперь поднявшись с места. Встревоженная.
И тут я распалась на части.
Знакомые ощущения. На какую-то долю секунды я почуяла влажный воздух и озерную воду, подумала: «Где лейтенант Оун?» — а затем вновь стала собой, и ко мне вернулось воспоминание о том, что я должна делать. Чайные чашки зазвенели и разбились, когда я бросила все, что держала, выскочила из кают-компании Эск и понеслась по коридору. Другие сегменты, снова отделенные от меня, как это было в Орсе, перебрасываясь тихими фразами — теперь я только так могла обмениваться мыслями между своими телами, — открывали шкафчики, передавали оружие, и те, кто вооружился первым, силой открыли двери лифта и начали спускаться в шахту. Лейтенанты протестовали, приказывали мне остановиться, объяснить, что происходит. Напрасно пытались преградить мне путь.
Я — то есть Один Эск в почти полном составе — буду охранять палубу центрального доступа, чтобы не дать Анаандер Мианнаи повредить мой — «Справедливости Торена» — мозг. Пока жива «Справедливость Торена», не перешедшая на ее сторону, она — я — представляю для нее опасность.
Я — Один Эск Девятнадцать —
Видимо, я не отвечала никому из моих лейтенантов и даже командиру Тиунду, но когда лейтенант Дариет воскликнула:
— Корабль! Ты сошла с ума? — я ответила.
— Лорд Радча застрелила лейтенанта Оун! — крикнул сегмент где-то в коридоре позади меня. — Она была на палубе Вар все это время.
Это заставило умолкнуть моих офицеров, включая лейтенанта Дариет, но только на секунду.
— Если даже это правда… если так… лорд Радча не застрелила бы ее без всякой причины.
Позади меня мои сегменты, которые еще не начали спускаться в шахту лифта, зашикали в ярости и разочаровании.
— Бесполезно! — услышала я себя, вручную открывая в конце коридора дверь хранилища. — Ты такая же никчемная, как лейтенант Иссаайа! По крайней мере, лейтенант Оун знала, что она ее презирает!
Последовал возмущенный вопль — наверняка лейтенанта Иссаайа, и Дариет сказала:
— Ты не понимаешь, о чем говоришь. Ты неправильно функционируешь, корабль!
Дверь плавно открылась, и я не могла задерживаться, чтобы выслушать остальное, но бросилась в хранилище. Низкий, глухой равномерный стук сотрясал палубу, по которой я бежала, а всего лишь несколько часов назад я думала, что больше никогда не услышу этих звуков. Мианнаи открывала хранилища Вар. Вспомогательные компоненты, которых она разморозит сейчас, не имеют воспоминаний о последних событиях, и у них нет указаний не повиноваться этой Мианнаи. И их броня не деактивирована.
Она возьмет Два Вар, и Три, и Четыре, и еще столько, сколько успеет разбудить, и попытается захватить либо палубу центрального доступа, либо двигатели. Наиболее вероятно — и то и другое. В конце концов, в ее распоряжении — Вар и все хранилища ниже этой палубы. Хотя сегменты будут неуклюжими и озадаченными. У них не будет воспоминания о том, как функционировать врозь, как у меня, никакой практики. Но численный перевес — на ее стороне. Я располагала только теми сегментами, которые были активны в то мгновение, когда я распалась.
Выше мои офицеры получили доступ в верхнюю половину хранилищ. И у них не будет никакой причины не повиноваться Анаандер Мианнаи, они станут думать, что я сошла с ума. В эту минуту я объясняла положение сотенному капитану Рубран, но не испытывала уверенности в том, что она мне поверит или сочтет мои рассуждения здравыми.
Вокруг меня стал раздаваться такой же глухой стук, какой доносился снизу, из-под ног. Мои офицеры вытаскивали сегменты Эск, чтобы их разморозить. Достигнув шлюза, я распахнула шкафчик рядом и вытащила части скафандра, которые подойдут данному сегменту.
Я не знала, как долго мне удастся удерживать подходы к центральному доступу или двигателям. Я не знала, насколько готова Анаандер Мианнаи пойти на риск, что она думает о том, какой ущерб я могу причинить ей. Пробить тепловой щит двигателей чрезвычайно сложно, но я знала, как это сделать. И лорд Радча, несомненно, тоже.
И что бы ни случилось между этой точкой пространства и местом назначения, я почти наверняка умру вскоре после того, как достигну Вальскаая, если не раньше. Но прежде чем умереть, я объяснюсь.