Слуги правосудия
Шрифт:
— Я думаю, — сказала Сеиварден, — что лорд Радча могла бы просто позволить им остаться с Рррррр и не влезать в эту неразбериху.
— Она могла, — согласилась я.
— Я также думаю, что, будь я на месте лорда Радча, я бы ни за что не выпустил эту новость за пределы Айми.
— Ты бы, возможно, использовала коды доступа, чтобы помешать кораблям и базам говорить об этом. Ты бы запретила любым гражданам, которым это стало известно, рассказывать что-либо.
— Да. Я так и сделал бы.
— Но тем не менее поползли бы слухи. — Хотя эти слухи были бы неизбежно смутными и распространялись
Сеиварден молчала четыре секунды, а затем сказала:
— А теперь я тебя опять разозлю.
— Неужели? — спросила я сухо. — Ты от этого не устаешь?
— Устаю. — Просто. Серьезно.
— Губернатор Айми была родовитой и благовоспитанной, — сказала я и назвала ее клан.
— Никогда о них не слышал, — сказала Сеиварден. — Много чего изменилось. И теперь случается вот такое. Думаешь, здесь нет связи? Только начистоту.
Я отвернулась, не поднимая головы. Не рассердилась, просто очень, очень устала.
— Ты имеешь в виду, что ничего такого не произошло бы, если выскочки-провинциалы не делали бы так быстро карьеру. Если бы губернатор Айми была из действительно качественной семьи.
Сеиварден хватило на то, чтобы промолчать.
— А если честно: ты никогда не знала никого из рожденных лучшими, кто получал назначения или повышения сверх их способностей? Кто ломался под давлением? Вел себя недостойно?
— Не до такой степени.
Разумно. Но ей оказалось удобнее забыть, что Один Амаат Один «Милосердия Саррса» — человек, не вспомогательный компонент, тоже выскочка по ее определению, — был частью перемен, о которых она говорила.
— Выскочки-провинциалы и то, что произошло на Айми, — это результаты одних и тех же событий, а не причина и следствие.
Она задала очевидный вопрос:
— Что же стало причиной?
Ответ был слишком сложным. Как издалека следует начать? Это началось в Гарседде. Это началось, когда лорд Радча размножила себя и вознамерилась завоевать весь космос, занятый людьми. Это началось, когда был построен Радч. И еще дальше вспять.
— Я устала, — сказала я.
— Конечно, — отозвалась Сеиварден, более уравновешенно, чем я ожидала. — Мы можем поговорить об этом позже.
ГЛАВА 16
Я провела неделю, перемещаясь в не-космосе между Шиз’урной и Вальскааем — в полной изоляции и автономности, — прежде чем лорд Радча сделала свой ход. Никто ничего не заподозрил, я не допустила ни намека, ни малейшего указания на то, что кто-то находится на палубе Вар и что-то может идти не так.
Или я так думала?
— Корабль, — как-то обратилась ко мне лейтенант Оун, — что-то не так?
— Почему вы спрашиваете, лейтенант? — ответила
— В Орсе мы были вместе долгое время, — сказала лейтенант Оун, слегка нахмурившись, сегменту, с которым разговаривала. После Орса она непрестанно страдала, то сильнее, то меньше, в зависимости от того, как я предположила, что именно приходило ей в голову. — Просто кажется, будто что-то тебя тревожит. И ты стала тише. — Она хрипло и несколько озадаченно хмыкнула. — Ты всегда мурлыкала или что-то напевала в доме. А сейчас слишком тихо.
— Здесь есть стены, лейтенант, — заметила я. — А в доме в Орсе их не было.
Ее брови чуточку дернулись. Я видела, что она восприняла мои слова как отговорку, но не стала добиваться ответа на свой вопрос.
В это же время в кают-компании Вар Анаандер Мианнаи сказала мне:
— Ты понимаешь, каковы ставки. Что это означает для Радча. — (Я подтвердила.) — Я знаю, что это, должно быть, тревожит тебя. — Впервые с тех пор, как она поднялась на борт, она признала такую возможность. — Я создала тебя, чтобы ты служила моим целям, на благо Радча. Желание служить мне заложено в тебя изначально. А теперь ты должна не только служить мне, но также — противодействовать мне.
Она сделала это противодействие удивительно легким для меня, подумала я хотя какая именно из ее сторон: одна или другая, — оставалось мне непонятным. Но я сказала через Один Вар:
— Да, мой лорд.
— Если она преуспеет, Радч в конце концов расколется на части. Не центр, не сам Радч. — Когда большинство людей говорят о Радче, они имеют в виду всю радчаайскую территорию, но на самом деле Радч — это одно место, сфера Дайсона, закрытое, самодостаточное. В него не допускалось ничего ритуально нечистого, нецивилизованные или не принадлежащие к человеческому роду существа не могли пересечь его границы. Очень, очень немногие из клиентов Мианнаи попадали туда, и существовало всего лишь несколько кланов, предки которых некогда жили там. Оставался открытым вопрос, знал ли кто-нибудь из живущих внутри о действиях Анаандер Мианнаи, или о протяженности, или даже о существовании территории Радча, и волновало ли их все это. — Сам Радч как таковой просуществует дольше. Но моя территория, которую я создала, чтобы защитить его, держать в чистоте, расколется. Я сотворила себя такой, какая я есть, построила все это, — она сделала широкий жест, обведя стены кают-компании, что, по ее мысли, должно было обозначить все пространство Радча, — чтобы уберечь центр от опасностей. От загрязнения. Я никому его не доверила бы. А теперь, как кажется, я не могу доверить его себе.
— Несомненно, мой лорд, — сказала я, пребывая в недоумении — что бы еще сказать, и не до конца понимая смысла того, с чем я согласилась.
— Миллиарды граждан погибнут в ходе этих событий, — продолжала она, будто я ничего и не говорила. — Из-за войны или недостатка ресурсов. А я…
Она помедлила. Единство, подумала я, предполагает возможность разобщенности. Начала подразумевают и требуют завершений. Но я этого не сказала. Та, что была самой могущественной во вселенной, не нуждалась в моих лекциях по религии или философии.