Слушатель
Шрифт:
За столом сидят люди, человек пятнадцать. Кто-то бурно ведёт разговоры и изрядно жестикулирует, кто-то просто жуёт. Среди них есть один, кто особенно выделяется, он словно бурлит от подступающего изнутри желания говорить. «Это стало быть дядя Коля» — подумал Евгений.
— Вон тот и есть дядя Коля, — прошептала ему на ухо хозяйка, указывая глазами и стараясь не привлекать общего внимания, чтобы дядя Коля не заподозрил чего, — Все знакомьтесь, это Евгений, — громко произнесла она, подводя Евгения к свободному месту подле дяди Коли.
— Здравствуйте, — поздоровался со всеми Евгений и устремил взгляд на дядю Колю, который уже смотрел на него.
Евгений сразу понял почему он здесь. Дядя Коля как раз тот человек, который, когда выпьет, начинает говорить без умолку, его не остановить
— Евгений, — он протянул руку для пожатия дяде Коле, который с радостью откликнулся.
— Николай, — ответил дядя Коля, — Выпить желаете?
— Разве что чуть-чуть, — Евгений понял, что для предоставления услуги на высшем уровне в заданных условиях ему необходимо выпить, чтобы подать мозгу дяди Коли сигнал «Свой человек!».
— Чуть-чуть так чуть-чуть, — дядя Коля потирая нос, налил ему в стакан крепкого напитка.
Евгений сосредоточился только на дяде Коле, так как именно для него он здесь и разговоры остальных он не слушал.
— Николай, не хочу показаться в какой-то мере поверхностным, но видится мне, что вы интересный человек, — перешёл к делу Евгений, — Чем увлекаетесь?
Зрачки дяди Коли расширились. Он явно учуял, что можно развернуть масштабный артобстрел вновь подсевших ушей, но желая казаться непринуждённым человеком начал издалека.
— Не одним увлечением живу, так сразу не скажешь. Вот, например, люблю природу. Да. Вот тут за столом говорили про охоту и рыбалку. Вы любите охоту или рыбалку, Евгений?
— Хмм… Не могу сказать с точки зрения любви к этим занятиям или как их можно назвать, — с улыбкой отвечал Евгений, — но я не охочусь и не рыбачу.
— Вот и я также! — немного нагнувшись к нему, сказал дядя Коля, — Не охочусь и не рыбачу. Многие находят в этом отраду, знаете ли, способ расслабиться так сказать, а кто и просто удовольствие. Но вот в чём же удовольствие спрашиваю я себя, да и вас тоже спрашиваю. Убивать ради развлечения… Сомнительно, Евгений, сомнительно, — он навернул вилку салата и пару ломтиков колбасы, — Включил недавно телевизор и щёлкая каналы наткнулся на передачу про охоту. Там показывали двоих мужчин, охотившихся на оленей где-то в горной местности. Передача была не наша, из-за рубежа. И вот включил я как раз, когда они выследили крупного самца оленя и один из них выцеливал его в оптический прицел. Всё это сопровождалось разговорами, в которых выцеливающий смаковал, предвкушал восторженный акт убийства. Ну он, конечно, не рассматривал это как убийство. Для него это, похоже, было как некое достижение, может как доказательство себе чего-то, а может просто природа хищника в нём играла и ему просто надо было добыть. Раздаётся выстрел, олень падает. Голос стрелявшего аж подвизгивает. Он быстрее вскакивает и бежит к оленю. Когда он к нему подбегает, вид его очень напоминает собаку полную довольства, когда та приносит утку. Или видели когда-нибудь довольный вид кошки, которая лежит рядом с пойманной мышью? Вот примерно тоже самое. Ещё подлить вам? — чувствуя разгон, спросил дядя Коля.
— Если можно, то чуть позже, — парировал Евгений.
— Как скажете. Ну так вот. Видно, что человек этот, стрелявший то, не голодает и в целом живёт в достатке, и олень ему этот нужен не для пропитания, а лишь для удовольствия собственного. Его глаза горят от того, что он добыл, он горд собой. Затем они с напарником разделывают тушу, таскают всю её в свой лагерь и под окончание передачи он говорит: «Этот олень, конечно, хорош, но в моей коллекции всё нет оленя с сколько-то там отростками на рогах». И по глазам видно, как он перенёсся мысленно в тот момент, когда он нашёл такого оленя и уже застрелил его. Зачем спрашивается, Евгений, зачем? — дядя Коля вздохнул, — Вот я всё наблюдаю за нашим обществом, знаете ли. И вижу, что многие мужчины, достигшие определённого материального успеха, начинают обрастать материальными благами и разного рода причиндалами. Сначала всё по классике — жилищные условия, машина, потом ещё жилищные условия и ещё машина. Ну а потом горизонты своего счастья нужно расширять, правильно
Евгений потёр подбородок, — Я думаю, что каждая жизнь имеет ценность. Эта ценность может быть не понятна отдельному человеку, но это никак не лишает её ценности. Если человек забирает чью-то жизнь, то он словно гасит искру, для чего-то горящую, пусть он и не понимает для чего. Все существа в совокупности, включая человека, образуют, так называемую, экосистему, то есть вкладывают свою роль в создание и поддержание условий для жизни на Земле. Полагаю, что когда человек на охоте или рыбалке, в поисках удовольствия, забирает жизнь у зверя или у рыбы, то он тем самым, забирает жизнь-образующие элементы. Конечно, само явление Жизнь подстроится под меняющиеся условия на Земле, только для меня в полной мере не ясно как именно. Ну а те, кто это делает, то они явно не видят картину целиком, а только маленькими частностями, и зверь или рыба для них — вовсе не необходимый элемент жизни на Земле, а просто зверь или рыба, то есть то, что можно поймать и съесть, а может даже и не съесть, а просто выбросить, и на том всё.
Дядя Коля явно был поражён таким ответом. Уставился на Евгения. Затем правая рука его потянулась к бутылке и он разлил себе и ему по рюмке.
— Не откажите, Евгений, — показал он глазами на рюмку. Евгений конечно же взял её, чокнулся с дядей Колей и выпил, — Вот именно. Частностями, маленькими частностями. Правильно говоришь, Женя, правильно. Но от этого никуда не уйти, не нам менять эти устои, пусть Жизнь сама применит свои механизмы влияния.
— Вы когда-нибудь убивали? — спокойно спросил Евгений.
— Да. Но не людей конечно, — дядя Коля улыбнулся, — в детстве с рогаткой отнимал жизни у белок и птиц, и конечно же, ловил рыбу. Некоторые картинки запомнились. Как, например, выбил белке глаз из рогатки, как сбил птицу тоже с рогатки и сломал ей крыло. Как ловил щуку и потом ломал ей хребет, чтобы она не подпрыгивала на земле и не могла ускакать обратно в воду. Сломаешь ей так хребет, бросишь на землю и только жабры слегка подымаются и опускаются, и ничто другое в ней больше не шевелится, но по глазам видно, что живая. И, конечно, всё это было сделано напрасно. У детей это такой способ познания жизни, наверное, познания что хорошо и что плохо.
Евгений заметил, как из коридора хозяйка дома подаёт ему знак подойти к ней.
— Я отлучусь ненадолго, Николай. Скоро вернусь, — сказал Евгений.
— Конечно, Жень. Буду ждать, — ответил дядя Коля.
Евгений встал со стула и направился в коридор.
— Ну что как вы? — спросила хозяйка.
— Всё в порядке. Только с алкоголем не хочу перегибать палку, — ответил Евгений.
— Понимаю, что-нибудь придумаем. Смотрите, хочу попросить вас остаться до тех пор, пока дядя Коля не ляжет спать, мы потом посчитаем всё, и я заплачу сколько нужно. Дядя Коля человек приятный, только становится немного навязчивым на таких мероприятиях. Ну хотя у вас на опыте наверняка всякое было. Кстати, сколько вы уже практикуете слушание?