Служба доставки госпожи попаданки
Шрифт:
— Я прекрасно знаю, что делают мужчины и женщина в постели, — прошипела я на элементаль, — прекрати мне такое говорить.
— Какое «такое»? – Бусинка хихикала. — Это смысл жизни, Сарита, продолжение рода, здесь нет ничего постыдного.
— Я это с тобой обсуждать не буду, отвяжись уже, а то Делора подумает, что я припадочная.
— А не все ли равно, что думает эта убогая, нам она подругой все равно не станет.
— Она мне нужна для другого дела, — шикнула на элементаль.
Бусинка вроде утихла, а я посмотрела на Делору, которая уже начала нервничать и недовольно коситься на меня.
—
— О, можешь не утруждать себя. Мой жених очень благородный, он поступил бы так с любой девушкой.
— Рада, что у тебя будет такой хороший муж, Делора.
— А я рада, что мы с тобой теперь понимаем друг друга, — Делора довольно улыбалась, словно я ей пообещала, что, завидев Октаголда, буду убегать в другую сторону.
— Госпожа, — услышала я голос Лауры, — пора на обед собираться, - служанка выглянула из моей комнаты.
— Ох, конечно, я тебя задерживаю, — Делора всплеснула руками, — конечно, тебе нужно хорошо выглядеть для своего жениха. Твой Ирмат — очень красивый мужчина, не потеряй его.
Я с удивлением пыталась вспомнить, когда это я сказала, что Ирмат — мой жених, а Делора вспорхнула с диванчика и очень быстро унеслась вниз по лестнице.
Мы с Лаурой переглянулись.
— Не обращай внимания, — махнула я рукой, — она странная.
— Она ужасная, — покачала головой Лаура, — бедную Азу ударила по щеке за то, что та ей рюшку плохо разгладила на платье.
Я нахмурилась, но Лаура быстро сменила разговор на другую тему.
— Давайте, госпожа, платье наденем. Ваша матушка не любит, когда кто-то опаздывает к столу.
А потом раздался знакомый сигнал прилетевшего моба, и остров, как всегда, заметно тряхнуло. Как-то он не вовремя, я даже скривилась.
Глава 14
Следующие полчаса я опять чувствовала себя куклой, которую наряжают. Но ссориться с Милирой из-за того, что я неподобающе одета, не хотелось. Поэтому я выдержала все пытки со шнуровкой корсета, установку всевозможных подтягивающих и маскирующих женских штучек, со вздохом согласилась надеть чулки, которые подвязывались лентами, и стойко терпела, когда Лаура взбивала мне высокую прическу и крутила накаленными щипцами на висках тонкие спиральки. Что удивительно собрались мы довольно быстро. Обычно на нормальный выход можно и пару часов потратить, но это с ванной и всевозможными оберточными процедурами.
В первые месяцы своего попадания я бунтовала и хотела сделать платья и вещи более удобными. Хотя бы шнуровку впереди, чтобы не дергать служанок каждый раз, когда нужно сменить платье, но, как оказалась, у всего есть свои причины. Шнуровку впереди носят служанки и падшие женщины, ага, а носить штаны — это гневить небеса, которые не дадут мне стать матерью за попрание устоев.
Религия тут была довольно простой: за все отвечали небеса, общий бог, который настолько огромен, что мало обращал на нас внимания. Молиться тут нужно, но никто за этим рьяно не следил, были храмы небес, которые больше походили на музеи с алтарями и подношениями небесам. Все молящиеся, чтобы их услышали, должны покупать специальные свечи. Зажег, помолился, небеса услышат, а там уже все зависит,
Так вот, я пыталась бунтовать и одеваться, как мне хотелось, но Итан быстро поставил меня на место, сказав, что будет платить только за те вещи, которые одобрит Милира. И все, на что я осмелилась, это обрывать лишние рюши с платьев и сшить себе трусы. Да, да, обычные трусы, а не эти бриджи с рюшами, которые тут считались исподним. Их я тоже надевала, но уже поверх простых трусов. Дальше я настроилась сшить себе простые колготки вместо этих чулок, но все как-то времени не было этим заняться. Пока привыкала к новому телу и миру, потом академия, а потом начались проблемы с тварями и погиб Итан. В общем, мне стало совсем не до моды, тут бы голодной не остаться и не замерзнуть насмерть.
— Вы прекрасны, госпожа, — Лаура довольно смотрела на меня, и, не найдя изъянов в своей работе, сложила руки на груди.
Я не считала себя прекрасной, но все равно покрутилась возле зеркала, разглядывая себя со всех сторон.
Там я видела симпатичную девушку в пепельном платье с серебряными узорами и белыми рюшами по краю рукавов и низу широкой юбки. Из-за серого цвета мои голубые глаза приобрели какой-то металлический блеск и сверкали, как подтаявший на солнце лед, в глубине которого водили хороводы мелкие смерчи. Глаза мага, сильного мага, нужно поменьше смотреть в глаза собеседников, постановила я для себя и улыбнулась своему отражению. Хорошенькая, не красавица, конечно, как Делора, но не лишена своей привлекательности.
Как бы я ни фыркала на Октаголда, этот мужчина задел мои чувства. Может, в этом виноваты его поцелуи, ведь настоящий поцелуй у меня был только с ним, а может, мне было любопытно, что такой мужчина, как он, жесткий, темпераментный, властный обратил на меня, бледную немочь, внимание. Это было лестно.
Я гнала от себя тщеславные мысли, но старалась быть честной сама с собой. На слабенькую Сариту Куар Октаголд не обратил бы внимания. Как бы не трепетали от восторга любительницы мезальянсов, никогда дракон не посмотрит на лань, как на равную, она для него – еда. А в мире, где главное — это личная сила и сила рода, любовь считалась уделом слабаков.
— Твои мысли в принципе правильны, — Бусинка, как всегда, влезла в мою голову и хозяйничала там, как у себя дома, — но ты недооцениваешь магию, дорогая. Она подбирает пары намного лучше, чем это делают простые люди со своей любовью. Сила тянется к силе, что даст слабосилок сильному магу кроме, как постоянной тревоги за свою пару, которую нужно оберегать.
— Она даст любовь, — уверенно сказала я, — чувства нельзя вызвать специально, а магия не дает быть собой, навязывает притяжение к сильному.
Бусинка рассмеялась звонко и лукаво сказала:
— Ты неправа, сила дает тебе выбирать, именно сильный может себе позволить делать то, что хочет. Ты путаешь инстинкты со здравомыслием. Инстинкты — это твоя любовь, все замешено на чувствах, эмоциях, которые иногда плохие советчики. А здравомыслие —это магия, ее зов, который она бросает в пространство, чтобы найти подходящего для носителя напарника, истинную пару.
— Ага, все-таки она вмешивается, и Октаголд не просто так вдруг поменял свое отношение ко мне.