Служба доставки госпожи попаданки
Шрифт:
— Я признаю, призываю, отдаю, соглашаюсь, я стихия, я ветер, я едина, — прошептала я немеющими губами слова призыва своего элементаля.
А потом была вспышка боли, такой всепоглощающей, что, казалось, я ослепла. Боль отобрала у меня тело, забрала у меня разум, я могла только ощущать ее, страшную боль.
Я не знаю сколько времени я находилась в таком состоянии, когда вдруг все разом выключилось. И шум ураганного ветра, и звон, и крик, который я же сама и издавала. Я открыла глаза, вернее я попыталась отрыть глаза, но они словно слиплись.
— Ты стихия, нам не нужны глаза, — шепот, который я не спутаю ни с чем.
— У нас
— А ты сомневалась? Мы уникальны! — Бусинка, как всегда, в своем репертуаре.
— Просто захоти все видеть, как люди, я перекрыла тебе половину возможностей, Сарита, ты еще не готова слышать, как ветер. Нам еще многое предстоит научиться делать.
Я захотела увидеть и вскрикнула. Я парила в воздухе, моего тела не было, ветер собрал из веточек латинок мое тело, но оно неосязаемое
— А что ты хотела? Ты сейчас стихия, привыкай.
Я посмотрела вверх, потолка не было, крышу мы с Бусинкой разломали, но стены стояли и щит, который мерцал за дверью, все защищал замок.
— Дай! Милира! — вскрикнула я. Вернее я думала, что вскрикнула, а ветер вокруг завыл сильнее. — Что мне делать? — я растерялась.
— Все, что подскажет тебе воображение стихиала, — фыркнула Бусинка.
И я полетела, нужно спасти маму и мужа.
На улице творилось побоище. Тварей было не так много, как во время волны на острове Селии, но тоже не мало. Отсутствовал огромный дракон, наверное, и все. Те же меховые летающие обезьяны, летающие комары с ледяными крыльями, откуда-то тут оказались огромные ледяные големы, которые усиленно долбились в закрытые загоны и скелеты, замороженные скелеты, которые очень уж умело бились на мечах. И их прибавлялось, меховые обезьяны ловко скидывали на остров все больше и больше ледяных тварей, которые не могли сами летать и радостно хохотали, вызывая омерзение.
Савор уже давно перешел во вторую ипостась и кружился по кругу опаляя монстров огнем дракона. Айсы прикрывая друг другу спины не давали подойти близко к одному из домиков наших слуг. По испуганным лицам, которые мелькали за окнами, я поняла, что там собрали всех домашних и гостей. Тор не хотел, чтобы оставались свидетели его вероломства.
Я сразу увидела маму, которая, освободившись от веревок, обессиленная, но несломленная прикрывала собой Даймона, удивительно и так непохоже на нее. Даймон, все так же связанный, спал, этак он весь бой проспит, спящий красавец.
Я легко оттянула ветреными жгутами одну из сморщенных тварей от матери, привлекая к себе ее внимание.
— Сарита, — поняла я по шевелению губ Милиры, улыбнулась понимая, что выгляжу сейчас страшно, и кивнула.
А потом я всех спасла. В чем сила стихиала, это уже не маг — это стихия, а у стихии почти нет ограничений, потому что нет тела. Оно сгорает во время слияния. Я его соберу вновь это уже не проблема, ведь стихии живут на другом уровне восприятия. Сложность в том, чтобы мозг принял то, что принимает тело. Я стихия, и я человек одновременно. Я могу летать как ветер и собрать из миллионов миллионов частичек свое тело. В этом нет ничего сложного, и я это сейчас понимала. Скорей всего я перенесла это легче, потому что попаданка, потому что мой разум легче воспринимает информацию.
— Просто я совершенство! – Бусинка, как всегда, все взяла на себя, но я не противлюсь.
Те минуты, когда я думала, что потеряла ее, мне было страшно, что это навсегда. Бус Инкар навсегда моя и я ее, а сейчас мы едины.
— Наконец-то
— Без меня, — смеялась я, — мне бы эту форму выдержать.
Я летала по острову, как метеор, и собирала тварей в одну длинную вереницу связывая их ветряными канатами. Их попытки дотянуться до меня когтями или магией были смешны: как можно порезать ветер? Поэтому магов с элементалями всегда старались привязать морально к родам, или сразу убить если на них не было управы, пока они не перешли в форму стихиала.
— Кыш с моего острова!
Я напряглась и, собрав всех в один огромный рычащий воющий шар, запульнула его в сторону Витрума, подальше, придала ускорение. Развяжутся они нескоро и остановятся тоже нескоро.
Я довольно отряхнула руки и оглянулась на разрушенный остров, хорошо хоть замок уцелел да защищенные еще Ирматом загоны, хорошо укрепил. Тор и Марио погибли, но горевать о их смерти я точно не собиралась, они сами выбрали свою участь.
Айсы носились вокруг меня стараясь дотронуться, потом трясли руками, трогать стихиала – дурная затея. Дракон Савор, еще не отошедший от битвы, тревожно рыкал и пыхал дымом, а Милира, как истинная хозяйка острова, медленно шла к дому с людьми чтобы всех вывести наружу и успокоить.
Я полетела к Даймону, присела рядом, уменьшила рост до человеческого и внимательно посмотрела на мужа. Потом я увидела странность, почему он не проспался. Сонные споры дали возможность камню, что убивал моего мужа, прорастить внутри его тела шипы.
— Есть заживляющее зелье? – спросила я стоящих рядом Айсов, забывая, что не человек.
Их чуть ветром не сдуло, зацепились за пыхающего дымом дракона.
— Кузина, ты лучше шепотом, — сказал, улыбаясь Амир. — Есть зелье, а что с рыжим? Как-то быстро он устал от семейной жизни и в спячку залег.
— Я сейчас кое-что сделаю, а вы быстро зальете в него зелье, ему нужна будет поддержка, — я постаралась говорить тише, но голос, похожий на завывания ветра, все равно всех оглушил.
Я видела камень, который медленно мерцал в груди Октаголда, и я понимал, что могу его вытянуть. Я сунула руку в его тело вызывая вскрики Айсов, а потом вырвала камень, вызывая скрежет зубов у Даймона и громкий стон. Айсы тут же открыли ему рот и стали заливать зелье, а я рассматривала камень. Странный, словно хрустальный, камешек, небольшой с ноготок, но магией так фонил что, кажется, держишь огромный валун. Камень собрал в себя корешки, которые пустил в Даймона сжался еще больше и как живой вырывался из рук юркнув к телу Октаголда. Я метнулась следом за этим гаденышом, но камень не стал больше мучить Даймона, а влетел в его артефакт-нож, который висел на шее и стал мерцать, словно подавая знаки азбуки морзе. Дай открыл глаза, сел, огляделся, словно впервые всех видит, нахмурился.
— Эй, Октаголд, ты, главное, своей жены не напугайся, — Амир – еще тот весельчак, а мне не давал покоя спокойный взгляд Даймона, которым он меня рассматривал.
— Мне нужно уходить, — сказал он. — Я должен уйти.
Я зависла в воздухе, братцы тоже с удивлением посматривали на Октаголда, а Савор рыкнул что-то на драконьем.
Дай встал, словно не он только что тут умирал, сорвал с шеи артефакт и, проведя им в пространстве, словно что-то разрезая, открыл портал, из которого пахнуло неимоверной стужей. В ту же секунду Октаголд шагнул в портал, а я только успела сказать: