Служба особого назначения
Шрифт:
Проектом предусматривалось с помощью четырех 400-тонных понтонов вернуть корабль в прямое положение и лишь затем поднять на поверхность. Одна пара понтонов располагалась в носовой части, другая — в кормовой. Водолазам предстояло освободить от грунта и снять торпедные аппараты, чтобы использовать их тумбы для крепления поворотных стропов. Затем, как и в предыдущем случае, промыть под корпусом четыре туннеля и завести в них стальные подъемные стропы. Для предохранения корпуса от перерезания стропами были запроектированы специальные деревянные клетки.
Идея поворота корабля в прямое
Подготовительные работы были выполнены в короткий срок. Долго не ладилось лишь с установкой деревянных клеток — они либо проваливались в туннели, либо выворачивались стропом. Тогда приняли решение поставить вместо клеток отдельные бревна. Это было серьезным просчетом. При продувке понтонов бревна раздвинуло, и стропы во всех четырех туннелях прорезали корпус «Пронзительного» до диаметральной плоскости. Часть стропов при этом порвалась. Корабль стал непригодным к восстановлению, и все работы пришлось прекратить. В 1930 году с эсминца были сняты главные и вспомогательные двигатели и котлы. Корпус же большой ценности не представлял, его подняли лишь с целью очистки фарватера в 1965 году.
Одновременно с «Пронзительным» в 1926 году эпроновцы поднимали миноносцы «Капитан-лейтенант Баранов» и «Лейтенант Шестаков». Эти работы оказались еще более трудными и сложными. Оба корабля лежали с большим креном на левый борт, глубоко погрузившись в грунт. После тщательного обсуждения методов подъема было решено размыть грунт у бортов кораблей и в образовавшихся котлованах разместить два 400-тонных и два 80-тонных понтона. Это позволило избежать смятия корпусов миноносцев при продувании понтонов. «Капитан-лейтенант Баранов» был поднят 25 декабря 1926 года, а «Лейтенант Шестаков» — 10 декабря 1927 года. К восстановлению они оказались непригодными и были разрезаны на металл.
Миноносцы «Сметливый» и «Стремительный» (водоизмещением по 600 тонн) были найдены на глубине 22 метров. Они лежали на грунте на ровном киле, и их подъем трудности не представлял. Корабли были извлечены с помощью понтонов в 1926 году.
Исключительно сложным и трудоемким был подъем эсминца «Гаджибей». Корабль был найден в 1926 году на глубине 33 метров с помощью металлоискателя, изготовленного к тому времени по заказу ЭПРОНа. Он лежал с креном 150° — почти вверх килем. Все палубные надстройки, пушки и торпедные аппараты ушли в грунт до пяти метров, а корпус — до трех.
Предстояло приподнять корабль вверх килем, ввести его в порт, там повернуть в прямое положение и окончательно извлечь из-под воды. Недостаток технических средств в отряде приходилось восполнять изобретательностью и трудом. Особую сложность представляла промывка туннелей под палубой «Гаджибея»: опасным
Необычное положение «Гаджибея» на грунте, его тонкий корпус заставили руководителя работ инженера Т. И. Бобрицкого тщательно продумать меры обеспечения местной и общей прочности корабля. Ему пришлось поехать в Ленинград, чтобы посоветоваться с профессором Ю. А. Шиманским. В результате было решено в местах сопряжения палубы с бортом установить прочные деревянные, покрытые сверху листовой сталью подушки и на них положить стальные полотенца, протянутые через туннели.
Подходил к концу 1927 год. Наступил период штормов. К этому времени все четыре понтона были остроплены, на корпусе корабля установлены и закреплены подушки. Однако подъем отложили до весны, чтобы не рисковать кораблем и понтонами, которые после всплытия могли быть разбиты штормом.
В практике ЭПРОНа подобных случаев раньще не встречалось, никто не мог предвидеть последствий. Полагали, что с наступлением тихой погоды достаточно будет к остропленным понтонам привернуть шланги, подать сжатый воздух, и корабль всплывет. На деле же случилось по-иному. Спущенные весной на «Гаджибей» водолазы обнаружили, что понтоны разбросаны в стороны, имеют пробоины с разрывами обшивки. Подушки также оказались сорванными со своих мест. Все пришлось поднимать наверх и ремонтировать. В последующем эпроновцы установили, что даже на глубине 60–70 метров в открытом море волнение во время шторма достигает морского дна и сохраняет такую силу, что способно катать понтоны по грунту.
После произведенных восстановительных работ решено было и в корпус корабля накачать определенное количество воздуха для уменьшения осадки при всплытии вверх килем. С помощью бетона и деревянных пробок были заделаны в днище четыре кингстона, открытые при затоплении эсминца, а также несколько небольших пробоин.
В августе 1928 года корабль всплыл на поверхность. Три дня потребовалось для ввода его в гавань. Плавучесть эсминца, созданная накачиванием в его корпус воздуха, была удовлетворительной, однако выступавшие ниже палубы боевая рубка и шлюп-балки цеплялись за грунт и осложнили ввод.
Чтобы повернуть корабль в прямое положение, надо было его облегчить, освободив от набравшегося внутрь грунта. Это была тяжелая работа. Водолазы последовательно проникали в отсеки и сильной струей воды вымывали слежавшийся грунт. В результате вес корабля снизился на 500 тонн. После растропки подъемных понтонов в дне бухты вдоль одного из бортов с помощью землесоса был промыт глубокий котлован. К другому борту прикрепили цилиндрические понтоны. Когда в них подали сжатый воздух, корабль плавно повернулся и лег в котлован. Затем у бортов эсминца вновь были остроплены и продуты четыре 400-тонных понтона, и корабль всплыл на поверхность в нормальном положении. Главные и вспомогательные механизмы, котлы и корпус его хорошо сохранились. В начале декабря эсминец был осушен и отбуксирован в Николаев на ремонт.