Служить и защищаться
Шрифт:
* * *
— Полли, ты хуже матери моей, право слово! — Тати, красная и взъерошенная, стояла перед подругой и жалела о том, что похвасталась любовными похождениями. — К осени я замуж выйду и уж никогда такого воздыхателя у меня не будет! А так хоть будет что вспомнить!
Тати мечтательно закатила глаза.
— Тоже мне, воздыхатель! — фыркнула Полли.
Она хотела рассказать подруге, что этот воздыхатель брал деньги у своих любовниц и пьянствовал на эти подачки, пока его в итоге не выкинули на улицу, как паршивую собаку. Но кто ж
— Тати, а если твой жених узнает?!
— Он и не узнает, если, конечно, ты ему не скажешь, — Тати сощурила глаза.
— Ничего я ему не скажу, хотя считаю, что ты поступила очень глупо.
— Ах, Полли, ну позволь мне немножко поглупить, — Тати выглядела такой довольной, что Полли больше не могла выговаривать подруге. — Хоть немножко поглупить напоследок, пока я ещё свободна! Ах!
Тут явилась Клодия и строго отчитала дочь за то, что та бездельничает. Вопреки обыкновению, Тати не стала препираться с матерью, и живенько побежала на помощь братишке.
***
Кем он был в Жадвиле, Тибул сознаваться не хотел. Но, кажется, он знал не только Элину, но и Рэйшена.
— Воевал, что ль? — грубовато осведомился Дэвлин. — Откуда его знаешь?
Тибул нагло засмеялся в лицо Дэвлину, и Элине стоило большого труда остановить Дэвлина, чтобы тот не забил арестованного до смерти. Рэйшен потребовал у стражников пару вёдер холодной воды, и те с ужасом посмотрели на окровавленного пленника, который валялся на полу со связанными за спиной руками.
— А ну живо! — рявкнул Рэйшен, и стражники послушно потрусили за водой, даже не пытаясь возмущаться.
Элина тем временем выговаривала Дэвлину за несдержанность.
— Я никому не позволю лыбиться мне в лицо, — с холодной яростью ответствовал Дэвлин.
Теперь понятно, в кого удался Рэйшен.
— Если не можешь держать себя в руках, лучше уйди. Тебя, кажется, Фаирн ждёт.
— Подождёт, — буркнул Дэвлин, понемногу остывая. — Ты уже поняла, про что этот малый толкует? Ну, про Жадвиль этот ваш, про какую-то общую знакомую с Рэйшеном…
Кое-какие догадки у Элины имелись, но она решила подождать, пока Тибул сам во всём признается. А для этого нужно, чтобы он был жив и цел. Хотя бы частично.
Появилась вода, и Тибула окатили ледяной струёй. Он закашлялся, зафыркал, и Рэйшен усадил его на стул. Оба дроу встали за спиной Тибула, словно почётный караул. "Он и сам не понимает, насколько почётный, — мелькнула у Элины мысль. — Два лучших воина Атрейи и её окрестностей!".
— Тибул, — Элина сидела через стол от него и наклонилась насколько возможно близко, — ты, конечно, можешь играть в молчанку, и я даже могу тебя отпустить на волю.
У пленника по-волчьи блеснули глаза. "Дурак".
— И я прикажу своим людям и дроу тебя не трогать. Но вот твоя нанимательница и её дружок… Они тебя не пожалеют. Ты им нужен тихим и молчаливым. И Гвенедд подольёт тебе в пиво какой-нибудь отравы…
Тибул помрачнел. Элина откинулась назад, с облегчением опершись о спинку своего стула, так рука болела меньше. Оба дроу стояли недвижно, словно два тёмных изваяния. Тибул что-то долго разглядывал на полу, а потом, не поднимая головы, бросил:
— Ладно, убедила. Спрашивай.
Глава 52
Руфус мчался не разбирая дороги. Буйная радость распирала его изнутри, и ему хотелось поделиться этой радостью хоть с кем-нибудь. Какое всё-таки счастье, что с ним снова всё в порядке, его бессилие прошло, у подлой девки-дроу не вышло превратить его в кастрированного борова!
Руфус влетел в комнату к сослуживцам:
— А дара Элина не спит, вы не знаете?
Ингерам и Лоркан удивились этой детской наглости:
— С чего это она должна спать в такое раннее время?
— Ну, она же того… ранена.
— Прав был Дэвлин, — проворчал Лоркан, — нечего залёживаться. С такими ранами, как у неё, на войне поднимались и снова вставали в строй.
— Сейчас не война, — парировал Руфус.
Он порадовался, что не сболтнул ни единого слова обо всём, что с ним случилось, этим двоим. И хорошо, что сейчас удержался.
— Такие, как мы, всегда на войне, видимой или нет, — назидательно ответил Лоркан. — В общем, наша дара Элина ускакала на допрос того молодчика, который замешан в деле о стрельбе. Я тебе не советую в это дело лезть и мешаться у Элины под ногами.
— Да я не собирался лезть туда, — пробормотал Руфус.
Настроение у него уже не было таким приподнятым, а тут масла в огонь подлил Ингерам:
— Да уж, там тебя вообще наизнанку вывернет, когда увидишь, как Элина ведёт допрос, а два изверга-дроу у неё подручные палачи.
— Да я и не собирался, — начал защищаться Руфус. — И вообще, чего вы на Элину накинулись? У нас теперь с преступниками церемонятся?
— Ну, его бы неплохо привезти в Глорк, чтобы он предстал перед королевским судом, — задумчиво изрёк Ингерам.
Руфус смотрел на товарищей и, наверное, впервые в жизни задумался о том, что они не всегда справедливы и честны.
— Кто бы охранял этого бандита?
— Да я бы запросто справился, — ухмыльнулся Лоркан. — Только дёрнись он в сторону, уж я бы его прищучил! У него бы ни одной здоровой ноги не осталось!
— Тогда чем ты лучше извергов-дроу? — выпалил Руфус и выскочил из комнаты.
Настроение было окончательно испорчено. Хорошо бы хоть с Келе поболтать, он знал обо всём, что случилось с Руфусом, и порадовался бы за него, но Келе почему-то не было на месте. И тут Руфусу в голову пришла прекрасная мысль: а если прийти к гномам-лекарям и поговорить с ними? Ноги сами понесли его к дому Кристалфистов.