Служу Советскому Союзу !
Шрифт:
Качан вначале не поверил своим ушам и, широко раскрыв глаза, остановился рядом с корреспондентом. Увидев Качана, Холодков смутился и что-то быстро шепнул своей жене. Та недовольно покосилась в сторону Александра и, показав на него рукой, пояснила заметившему их минутное замешательство корреспонденту:
– Это тот самый солдат, который помогал нам выводить детей из-под огня. Я вначале вам о нём рассказывала.
Корреспондент тут же переключился на Александра:
Расскажите, пожалуйста, как вы оказались рядом с лейтенантом Холодковым, когда он вместе с женой выводил детей
– Случайно - зашёл на огонёк!
– хмуро ответил Качан и поочерёдно посмотрел прямо в глаза обоим Холодковым.
Лейтенант и его жена поспешно отвели глаза в стороны и теперь растерянно смотрели друг на друга.
Качан презрительно сплюнул и, не обращая внимания на атакующего его корреспондента, пошёл к бассейну.
Его догнал Холодков и смущённо спросил:
– Что-то не так? Ты пойми - люди должны знать...
– Хорошо, что они про вас узнали. Жаль, только, что они не узнали про Юрку, который умер от потери крови!
– резко перебил лейтенанта Качан и, не оборачиваясь, пошёл дальше.
– Про какого Юрку?
– растерянно спросил танкист, но, так и не дождавшись ответа, пожал плечами и вернулся к жене.
Качану было обидно, что не Юрка, которого уже нет в живых, представлен к ордену, а струсивший лейтенант, которого по совести нужно было отдать под суд. Хотелось вернуться и рассказать при всех об этом корреспонденту, но от одной мысли об этом на душе у Качана делалось ещё более гадко. Во всём этом была какая-то зловещая, почти потусторонняя несправедливость и он, младший сержант спецназа Качан, не мог с этим поделать.
Возле пустого бассейна его ждала Оля. Она стояла возле сетки и, держа своего брата за руку, всматривалась в противоположную сторону. Качан тихо подошёл сзади и быстро закрыл ей лицо ладонями.
– Саша? Ты?!
– улыбнулась вздрогнувшая от неожиданности девушка и, увидев, что не ошиблась, бросилась к нему на шею: - Спасибо тебе, родной. Я папе позвонила, обо всём рассказала. Он завтра из Тбилиси приедет - он там в командировке был. Если бы не ты - нас бы уже с Юркой и в живых, наверное, не было!
– Какого Юрки?
– спросил Качан.
– Братишки моего. Его Юркой зовут.
– Юркой?
– удивился Качан и поднял малыша на руках высоко над головой: - Ну что, Юрка, будешь солдатом?
Карапуз заревел и Качан поспешно поставил его на место.
– Не надо нам солдат. Хватит с нас солдат - я после субботы до сих пор ночью спать не могу - всё грузины с автоматами снятся, - сквозь слёзы сказала Оля: - Папу должны скоро перевести в Красноярск и мы отсюда уедем. Быстрее бы - я просто ненавижу и этот город, и грузинов - в них нет ничего человеческого! Звери они и всё. Я не хочу, чтобы мой Юрка был военным - я не хочу, чтобы его убили. Пусть будет врачом или учителем, только не военным.
– Звери среди каждой национальности есть, не надо по этим подонкам обо всей Грузии судить. Хотя наши по детям никогда не стреляли. Русские человечнее, что ли. Нет у нас такого зверья. Даже зэки так бы не сделали, наверное. Ну, маньяки - ясное дело - но ведь не все там маньяки, они же видели, что перед ними дети и всё равно стреляли, - возразил Качан: - А
– Страшно мне, Саша - как жить дальше?! Всё рушится и разваливается. Уже полгода, как нет Советского Союза. Нет страны, нет мирной жизни. Мне кажется, что уже нет и нас. Как жить дальше?
– спросила Оля и с надеждой посмотрела спецназовцу в глаза.
Вместо ответа Качан погладил её волосы, привлёк к себе и прильнул к её чуть припухшим устам своими жёсткими и немного спёкшимися губами в сильном и вместе с тем нежном поцелуе.
Девушка немного откинулась назад и отдалась его власти. Двухлетний карапуз с недоумением смотрел на сестру и солдата, а затем, потеряв к ним интерес, принялся разгребать руками песок...
Постучав в дверь кабинета командира, Александр вошёл первым и доложил:
– Товарищ полковник, младший сержант Качан прибыл по вашему приказанию.
Сзади вошёл и доложил о своём приходе Карпович.
Полковник-танкист устало взглянул на вошедших спецназовцев и показал рукой в угол:
– Узнаёте старого знакомого?
Качан с Карповичем посмотрели туда, куда показывал полковник и только тут заметили сидящего на стуле в углу ... Кетовани.
– Еслы би у меня били такие солдаты, я би уже всю Грузию занял! отозвался Кетовани и встал со стула.
Качан вопросительно посмотрел на полковника. Командир сделал вид, что этого не заметил и сказал Кетовани:
– Ну что же - до свидания. Я думаю, что вечером мы ещё поговорим. А завтра утром всё уладим и вы уедете.
Кетовани кивнул и вышел из кабинета в приёмную, где его уже поджидали два солдата конвоя.
Когда Кетовани закрыл за собой дверь, командир пояснил:
– Не стал я при нём говорить - утром получил приказ из Москвы: Кетовани и его людей отпустить.
– Они же "духи"! Они ведь сами на нас напали! В детей стреляли, ребят наших убили! Как же так, товарищ полковник?! Да они всю Москву купили, суки!
– не выдержал Александр.
– Младший сержант Качан!
– прикрикнул командир.
Карпович положил Качану руку на плечо и тихо шепнул:
– Перестань!
Качан замолчал, разглядывая пол.
Смягчившись, полковник подошёл к спецназовцам:
– Поймите, ребята - от меня мало что зависит. Я бы тоже этих "духов" в Сибирь отправил на зоны, а не так, как приказали... Они, ведь, на другую нашу часть нападут. Москву, говоришь, купили?! Купили... Всю страну купили! Разве я думал лет десять назад, что сегодня - летом 1992-го, не будет даже Советского Союза?! Ничего не будет! Но надо жить. Бороться надо! Мы, ведь, ребята не ради генералов здесь воюем - мы здесь Родину защищаем. Если не мы, то кто же?! Кто бы спас пацанов и девчонок, если бы не ты, Качан и не этот лейтенант Холодков с женой?!