Смарагдовое ожерелье
Шрифт:
— Думаю, вы догадались, зачем я пригласила вас сюда. Меня волнует судьба моего ожерелья, мистер Поуп. Насколько я понимаю, вы уже заявили о своей невиновности, и мистер Бентник поручил вам найти пропажу. Вам очень повезло.
Джошуа так не думал, но не стал перечить Сабине. Вместо этого он сказал:
— Уверяю вас, сударыня, я сделаю все, что в моих силах, чтобы отыскать драгоценность. Это всего лишь дело времени. Да поможет нам Бог.
— Гранджер сообщил, что сегодня утром в ананасной теплице вы давали мисс Маннинг урок рисования. По-вашему, занятия с ней помогут вам скорее
Джошуа почувствовал, как кровь прилила к его лицу, но он не намерен был сдаваться без боя:
— Мисс Маннинг попросила оказать ей такую услугу, и я подумал, что час в ее обществе может сослужить мне двоякую службу. Во-первых, она хорошо знакома с укладом Астли. Во-вторых, эскизы, которые я сделал, пока наставлял ее, я могу использовать для вашего портрета.
— А я считаю, что вы, проведя целое утро в обществе молодой женщины, пренебрегли своей обязанностью, ибо это время вы должны были посвятить поиску ожерелья. На мой взгляд, это только доказывает вашу вину. Так что вы выяснили за утро?
— Узнал кое-что от Гранджера, возможно, нечто важное.
— Что конкретно?
— Одну частность, которая, вне сомнения, вам известна. Речь идет о температуре, при которой выращивают ананасы.
Сабина была слегка удивлена, что доставило Джошуа несказанное удовольствие, хотя его радость длилась не долго.
— Очевидно, вы имеете в виду ту ночь, когда заснул мальчишка и несколько растений погибли? Не понимаю, какое отношение это имеет к моему украшению. Меня больше заинтересовало другое: оказывается, мисс Маннинг увлекается садоводством. А мне она и словом об этом не обмолвилась. Гранджер говорит, что несколько лет назад он учил ее выращивать ананасы в Барлоу-Корт и она даже угощала плодами из своего сада мистера Бентника. Ее скрытность настораживает, не так ли? Вам не кажется, что это свидетельствует о каком-то злом умысле? Ведь ее семья недавно обеднела. Не исключено, что это она украла мое ожерелье.
Джошуа на мгновение растерялся. Внутреннее чутье подсказывало ему, чтобы он отвлек внимание Сабины от Лиззи. Не приведи бог, если из-за него ей будет угрожать опасность. Он пожал плечами, словно Лиззи и ананасы были одинаково не важны:
— Одному Богу известно, что у мисс Маннинг на уме. Я не умею читать чужие мысли. Но вы правы. Ее я рассматриваю как потенциального подозреваемого, впрочем, как и всех остальных.
— Тогда скажите мне вот что, мистер Поуп. Вы действительно считаете, что умерший был не Кобб?
— Почему вы спрашиваете?
— Я узнала об этом от мистера Бентника. Он сказал, что минувшим вечером вас остановил человек, назвавшийся Коббом. Это так?
— Да.
— Что он хотел?
— Денег, очевидно, — солгал Джошуа и глазом не моргнув.
— И он их получил?
— Нет. Мой кошелек остался при мне.
— Если в оранжерее умер не Кобб, чье же тело я тогда обнаружила?
— Возможно, оно принадлежало поверенному по фамилии Хор, который от лица своего клиента оспаривал принадлежность ожерелья, находящегося в вашей собственности. Он навещал Кобба как раз за день до того, как вы обнаружили труп. И кстати, раз уж мы заговорили об этом, позвольте спросить,
— Нет. По-вашему, я не узнала бы его в том мертвеце?
Джошуа кивнул, мысленно отметив, что Сабина, даже если лжет, не даст так просто заманить себя в ловушку. Тем не менее казалось, что она отвечает на его вопросы более откровенно, чем он смел на то надеяться. Значит, пришло время задать самый важный вопрос:
— Сударыня, я должен спросить, кто другой претендент на ваше ожерелье?
Сабина сурово посмотрела на Джошуа. Она молчала, и у него создалось впечатление, что она решает, отвечать ли ему или послать его к дьяволу. Наконец она вскинула подбородок и перехватила его взгляд:
— Я могла бы спросить, откуда вам известно об этом, но мистер Бентник уже сообщил мне. Насколько я понимаю, вы ездили в Лондон, чтобы от моего имени навести справки. Вы ходили в контору поверенного, который ведет дело клиента, предъявившего мне иск. Очевидно, поэтому вы спрашиваете?
Джошуа молча кивнул. Он по-прежнему внимательно следил за малейшими переменами в ее голосе и выражении лица. До сей минуты Сабина хранила невозмутимость, но теперь вдруг он ощутил на себе ледяное дыхание ее неодобрения. Джошуа это не смутило. Он понимал, что она предоставила ему шанс выяснить то, что ему необходимо было знать.
— Именно по этой причине мне и хотелось бы спросить, кто...
— Но вы солгали. Я не просила вас вести расследование.
— Верно, вы не давали мне прямого указания. Однако вы открыли мне свои благородные чувства, когда велели от вашего имени расспросить Гранджера о мертвеце. Я тогда не стал говорить вам, что меня тоже возмутило то, как обошлись с трупом: беднягу похоронили без суда и следствия. Посему я был уверен, что вы одобрите мои действия, если я проведу небольшое расследование, когда представится такая возможность.
Правдоподобное объяснение Джошуа смягчило гнев Сабины, но полностью ее не удовлетворило.
— Может, вы и правы в том, что смерть того человека и пропажа ожерелья как-то связаны между собой. Но я предпочла бы, чтобы вы искали мое украшение, а не тратили время на Хора. Более того, я должна подчеркнуть, что против меня выдвинут незаконный иск.
— Возможно. Но, не зная подробностей дела, как я могу о том судить? И как в таком случае я смогу найти ожерелье? Кобб был поверенным, официально вел дело от лица истца. Более того, он был увлечен вашей дочерью. Хор тоже был замешан. Было бы безумием делать вид, будто это не имеет отношения...
— Ну, хорошо, — перебила его Сабина. От ее гневного взгляда и у гладиатора подкосились бы колени. — Раз вы настаиваете, я в двух словах расскажу все, что знаю. Ожерелье оставил мне в наследство мой второй муж, Чарлз Мерсье. До того как мы с ним поженились, у него родился внебрачный ребенок. Это она затеяла эту нелепую тяжбу.
— Как ее зовут?
Сабина рассмеялась, словно услышала вопрос, который мог бы задать только сумасшедший.
— Если бы я это знала, проблема была бы решена. Она печется о своем положении в обществе и тщательно скрывает низкое происхождение и посему предпочитает сохранять инкогнито.