Смех Again
Шрифт:
Я разглядываю карту мира и нахожу на ней одну за другой столицы: Аддис-Абеба… Оттава… Токио… Хм…
Потом подхожу к этажерке с книгами. Две верхние полки занимают потрёпанные Генкины учебники. На трёх нижних — Толстой, Пушкин, Зощенко и стопка журналов «Мото». Листаю пару номеров, рассматривая тюнинг байков. Потом достаю Генкин букварь. Блин… у меня такой же был в первом классе…
«А» — арбуз. «Б-э» — барабан. Дальше всё по порядку: В-э, Г-э, Д-э…
— О-пэ-рэ-сэ-тэ, — говорю я вслух.
Кто-то,
Ох, и Дарья… Сарафан-В-Подсолнухах…
Я держу раскрытый букварь в руке. За секунду до того, как увидел её, что-то мелькнуло в моей башке… Что-то почувствовал… В букваре увидел?..
Я снова смотрю в раскрытую книгу, но недолго: глаза тянутся к Дашке…
— Привет, — говорит она, сцепив руки за спиной и стоя у двери.
— Привет, — ох и Дашка…
Она делает шаг назад и выглядывает в коридор. Потом возвращается на прежнее место. Смотрит так, будто хочет, что-то спросить.
И спрашивает:
— Саш… А ты правда татуировщик?
Я ставлю букварь на место. Поправляю Ray Ban на лбу:
— Ну типа того…
Она всё держит руки сцепленными за спиной:
— А мне можешь сделать?
Склоняю голову набок:
— Могу… а чё ты хочешь?
— Ну… — она высвобождает правую руку и касается левого плеча. — …Вот тут бабочку…
— Ну что вы, девки, всё себе бабочек и слоников хотите? Блин… Есть же тату поинтереснее… и всё такое…
Она, сдвинув брови, смотрит на меня:
— Какие?
— Ну, блин… — я чешу затылок. — Трайблы всякие… можно кельтов набить… или афро… но не на плече, наверное…
Она пару раз моргает:
— А где?
— Ну… — я касаюсь своей поясницы. — …Здесь неплохо смотрится… ещё вокруг соска некоторые делают… Тем более места закрытые… кому не надо — не увидит…
— А вокруг соска больно? — спрашивает она.
— Больно, — киваю, — но зато смотрится клёво…
Я достаю сигарету из пачки:
— Хотя опять же от его формы зависит… если слишком большой и светлый, — лучше не делать… только испортишь всё…
Дашка внимательно слушает всё, что я говорю. Потом спрашивает:
— А у меня?
Я поднимаю левую бровь:
— Что у тебя?
— У меня нормальный?
Я несколько раз моргаю:
— Сосок, что-ли?
Она кивает:
— Да… Нормальный?
Во, блин… Что ещё за вопросики… Вслух:
— Так я ж его не видел…
Дашка смотрит на меня пару секунд. Потом поворачивается и закрывает дверь. Подходит ко мне совсем близко и…
Ипать-колотить! Держите меня крепче!
стаскивает узкие бретельки сарафана с плеч.
Фу-у-у-уххх! Вот это подача! Прям по печени!
Я вижу её тяжёлую налитую грудь.
Это мне снится, да?
Соски.
Я сейчас проснусь, да?
Не розовые. Как раз наоборот — тёмные. Аккуратные. Торчащие так, будто собираются выколоть мне глаза. Фффу-у-у-уххх!
— Нормальные?.. — она выжидающе смотрит мне в глаза. Но мне почему-то её в глаза смотреть совсем не хочется. Поэтому и не смотрю.
— Ну… — я, изо всех сил стараясь выглядеть равнодушным и безразличным, наклоняюсь к её сиськам. Безразличие даётся с трудом: аж во рту пересохло.
Её левый сосок в нескольких сантиметрах от моего лица. Наклонюсь чуть-чуть — и точно глаза лишусь. Ну, блин, и торчат! Как от холода… И пупырышки на коже…
Какой холод? — думаю вдруг. — Жара на улице.
Я опускаю взгляд ниже и вижу колыхающийся от сквозняка край сарафана.
Стоп. Какой сквозняк. Какой, нах, сквозняк? Это дрожат её колени. И кожа в пупырышках… а уж соски…
Ааа! Я хочу её. Очень хочу. У меня уже встал. И она. Она тоже хочет. Меня. Прямо сейчас. Но нет. Нет. А то вообще… Ааа! Бл*aaa!!!
Спокойно, чувак!!!
Я молча рассматриваю её грудь. Потом неожиданно касаюсь её соска своим носом.
Она тихо охнула и вздрогнула всем телом.
Как я её хочу! Кто бы знал!
Я разгибаюсь. Мы молча смотрим друг на друга. Она, держа большие пальцы обеих рук под разведёнными в стороны бретельками сарафана. Я, ощущая мучительный дискомфорт внизу живота.
Она не спешит надевать сарафан обратно. Этот взгляд мне знаком. Здесь, Сейчас ему самое место.
Я не знаю, что сказать. Она, если и знает, не говорит. Молчим.
Мне кажется, что сделай она движение в мою сторону — и я наброшусь на неё. Сорву этот сарафан, нах. Подопру дверь стулом. Буду трахать её, пока мой член не сотрётся. Пока сюда не ворвутся и не убьют меня. Пох. Я хочу её. А она — меня. Но…
Мы стоим и молчим.
Молчим вечность. Две Вечности. Три.
Молчим, пока во дворе — где-то, там далеко от нас — не раздаётся автомобильный гудок.
Она, продолжая смотреть мне в глаза, медленно водворяет бретельки сарафана на место. Всё. Я вижу только подсолнухи на синей ткани.
— Тольча вернулся… — говорит она вдруг. — …За Иваном…
Я честен как никогда, когда говорю Геку Финну: это первая женщина, которая Хотела меня, которую Хотел я, и — Не трахнул.
Я сажусь вместе с дядей Женей в «Победу». Иван — у противоположного окна. Смотрит на голову Толика, ведущего автомобиль. Видит он её — эту голову? Я мельком думаю о том, что говорил мне сегодня Николя. Вспоминаю о мимолётном проблеске в комнате у Генки… Я держал букварь… а потом зашла Дашка.