Смех Циклопа
Шрифт:
– Вы действительно в это верите?
– Я не верю, я проверяю на опыте. То, что у меня есть интуиция, я выяснил опытным путем. Возможно, если бы я начал рисовать, то выяснил бы, что я – художник.
– То есть, по вашему, чтобы выявить природный талант ребенка, перед ним нужно разложить разнообразные инструменты?..
– Совершенно верно. Тибетские монахи именно так и делают. Они предлагают ребенку десяток предметов и наблюдают за тем, какой он «инстинктивно» или «интуитивно» выберет.
Они
Ложная тревога – это летучие мыши резвятся под потолком.
Исидор и Лукреция осторожно продвигаются вперед.
– Кстати, каждое положительное качество человека уравновешивается соответствующим недостатком. И это тоже выясняется опытным путем.
– А у вас какие недостатки?
– Плохая память.
– И все?
– Нет, со мной невозможно ужиться. Особенно женщине.
– Вот это правда.
– Видите, я не продаю кота в мешке.
Коридор становится шире.
– Я всегда добиваюсь своего. А вы так и не ответили, почему вам не дает покоя смерть Дария.
– Меня потрясла его гибель. Он столько сделал, чтобы подняться к вершинам славы.
– Он поднялся на вершину и сорвался вниз. Оскар Уайльд говорил: «Когда боги хотят наказать нас, они выполняют наши желания».
– Я не люблю афоризмы. Дарий был остроумен. Он занимался общественно полезным делом. Смех лечит, смех успокаивает, смех…
– Спас вас? – подсказывает Исидор.
Лукреция не отвечает.
– Дарий был одаренным человеком. Одна его эпитафия: «Лучше бы тут лежали вы» – уже свидетельствует о смелости и таланте.
– Так пошутить сумеет каждый. Саша Гитри сказал своей бывшей любовнице Ивонне Прентан: «На вашей могиле напишут: „Наконец-то она холодна“».
– На что Ивонна ответила: «А на вашей – „Наконец-то он обрел твердость“».
Исидор удивлен познаниями Лукреции и беззвучно аплодирует.
– Придумайте что-нибудь сами, если вы такой умный. Что бы вы написали на своем надгробном камне?
Он думает.
– «Вы не поняли! Я же хотел, чтобы меня кремировали».
– Неплохо. А еще?
– Нет, теперь ваша очередь, Лукреция.
– М-м… Подождите… «А ведь я говорила, что болею».
– Слишком избито. Не считается.
– «Наконец-то можно полежать спокойно».
– Один – один. Теперь я: «Лучшие всегда уходят первыми».
– «Все хорошо, что плохо кончается».
Обмениваясь шутками, они идут вперед по коридору.
– Мне кажется, сами эти стены пробуждают в людях остроумие, – замечает Лукреция.
– Нет, нам просто так кажется. Сбывается то, во что веришь.
Идя вперед по коридору, они начинают чувствовать, что к запаху затхлой воды примешивается еще какое-то зловоние. Они закрывают носы рукавами. Туннель
Время, спрятавшееся под маяком…
Лукреция поднимает вверх факел и видит барельефы. Запах разлагающейся плоти становится нестерпимым. Посреди зала на маленьком возвышении стоят, друг напротив друга, два кресла. И штативы, к которым прикреплены опутанные электрическими проводами пистолеты.
– Черт возьми! Как в театре Дария!
– То есть?
– Штативы, кресла! Они называли это «ПЗС»! – говорит Лукреция.
– «ПЗС»? Это еще что такое?
– Сокращение, «Пуля За Смех». Так объяснил Тадеуш Возняк.
Лукреция замечает на креслах бурые пятна, похожие на засохшую кровь.
Они медленно обходят подземный храм. Лукреция наступает ногой на что-то, издавшее зловещий хруст. Она освещает факелом пол и вздрагивает. Она наступила на живот мертвого человека.
– Вот источник запаха. Гниющее тело.
Исидор наклоняется и осматривает труп.
– В помещении прохладно, это замедляет разложение. Покойник лежит здесь несколько дней, может быть, даже больше недели.
Лукреция освещает пол рядом.
– Вон и другие! Да их тут не меньше десяти!
Журналист снимает маску с первого мертвеца и видит лицо старика. На его плаще вышиты буквы: «GLH».
– Да что такое это «GLH», Исидор? Религиозное общество, члены которого жили под маяком и решили совершить массовое самоубийство, как в «Ордене Солнечного Храма» или в секте Джима Джонса? Они застрелились?
Исидор внимательно изучает пол.
– Нет, это не самоубийство.
Он делает несколько шагов, осматривает зал.
– Это убийство. Сюда пришли люди. Хозяева этого места поверили им и открыли двери. Они начали разговаривать, а затем, судя по тому, как лежат мертвые тела, гости выхватили автоматы типа «узи» и расстреляли хозяев в упор.
Научный журналист расхаживает по залу. Он подбирает гильзы, показывает их Лукреции.
– Переговоры, закончившиеся стрельбой. Вот здесь трупов больше всего. Те, кто хотел убежать, получили пулю в спину, их ранили, потом добили. А те, кому убежать удалось, ушли…
Он делает несколько шагов и указывает рукой:
– Туда.
Они идут по коридорам, то и дело натыкаясь на трупы мужчин в сиреневых одеяниях.
– Посмотрите. Пуля в спину, в сердце, в голову, – замечает Лукреция.
Они попадают в коридор, куда-то дальше.
– Можно подумать, люди жили тут, не видя солнечного света, – говорит она.
Они проходят мимо столовых, кухонь, ванных комнат.
– Целое поселение! Да их тут были сотни.
Журналисты доходят до зала, уставленного сложными приборами. Лукреция видит сканер, компьютеры.