Смех Циклопа
Шрифт:
– И?..
– И все, – отвечает он с полным ртом.
– Как это?
– Пока это все, что я могу вам сказать.
– А взломанный сейф? А потайной кабинет?
– Наверное, здесь члены Великой Ложи Смеха прятали свои сокровища. А чужак, гнавшийся за Тристаном Маньяром и убивший его, все унес.
– То есть смех тьмы победил.
– Да. Похоже, что так.
– Значит, по вашей теории, сторонники смеха тьмы – это Дарий и его братья. И Дарий убит.
– Именно так.
– Следовательно, один из рыцарей смеха света,
Исидор прекращает жевать.
– Нужно еще убедиться в том, что Дария убили.
– Как, вы в это не верите?!
– Я просто не делаю окончательных выводов.
– А вы представьте себе это. Представьте, что смех может убить. Неважно, убийство это было или самоубийство. Точно установлено, что Дарий в момент смерти находился один, и последнее, что доносилось из его гримерки, был хохот. А ведь Дария, как любого профессионального комика, рассмешить непросто. Вызвать у него смех может только очень высокий уровень юмора. Но он хохочет, хохочет взахлеб, все громче и громче… Кто сказал, что у смеха есть предел? Я думаю, что спазм или даже тетания диафрагмы может вызывать в организме повышенную потребность в кислороде, которую легкие, блокированные выдохом, не в состоянии ему предоставить…
Довольная собой Лукреция берет печенье. Они хрустят уже вдвоем. Неподвижное тело Тристана Маньяра лежит совсем рядом.
– Неплохо, совсем неплохо. Вы делаете успехи, дорогая Лукреция.
– Согласитесь, ставки в этой игре чрезвычайно высоки. В желании овладеть проклятой синей шкатулкой люди не останавливаются ни перед чем: возможное убийство Дария, смертоносные дуэли «ПЗС», уничтожение наших домов, резня на острове.
Исидор поднимает на лоб очки, роется в шкафу, находит еще пачку печенья и снова набивает рот.
– Просто восхитительный вкус. Интересно, как Тристан Маньяр мог убить Дария, если он лежал тут при смерти? Отправил почтового голубя с синей коробочкой в лапках?
Лукреция ударяет кулаком по ладони.
– Не почтового голубя… а грустного клоуна.
Исидор снова улыбается снисходительной улыбкой, которая всегда приводит Лукрецию в бешенство.
– Я прекращаю расследование, – объявляет он. – Осталось только придумать, как вернуться обратно и сообщить в полицию о трупах.
Нужно успокоиться. Это дело вымотало мне все нервы. То, что случилось здесь, очень серьезно. Я должна не нападать на Исидора, а, наоборот, заставить его делать то, что мне нужно.
Она выпрямляется. Достает из сумки фотоаппарат и начинает фотографировать.
– Как вы думаете, я смогу сделать из этого статью?
– Дело еще не закончено, Лукреция. Зачем писать, пока ответ не найден? И тут вы его не найдете. Я думаю, что часть членов Великой Ложи Смеха ушла отсюда через потайной ход.
Он зажигает факелы и отправляется на поиски выхода. Лукреция идет за ним. Они выходят к развилке, откуда коридоры
– Тут они оторвались от преследователей, – говорит Исидор.
Он по очереди встает у начала каждого туннеля. Пламя факела колеблется от сквозняка. Наблюдая за ним, Исидор находит коридор с лестницей, ведущей на поверхность. Они выходят к маленькой бухточке, где у причала стоят моторные лодки.
Исидор садится в одну из них.
– Что вам сказал Тристан Маньяр? – спрашивает Лукреция.
– Что мне пора возвращаться к дельфинам и акуле. Потом добавил, что погода улучшается и можно совершить отличную морскую прогулку. Вы едете со мной, Лукреция? Я такую лодку тоже еще никогда не водил, и я начинаю привыкать предаваться навигационным экспериментам в вашей компании.
Лукреция нехотя залезает в лодку. Исидор дергает за веревку, мотор издает ворчание, переходящее в ровное гудение. Они плывут прочь от острова с маяком. Горизонт светлеет.
– Хватит скрытничать. Что вам сказал Тристан Маньяр.
– Это никак не связано с расследованием. И это очень личное.
Исидор широко улыбается и запускает мотор на полную мощность. Они направляются к бретонскому берегу.
87
1314 год нашей эры
Шотландия, Глазго
Тайное сокровище спрятали в Шотландии, в одном из старинных командорств тамплиеров.
Шотландия переживала трудное время. Английская армия разгромила и обезглавила шотландские войска в битве при Фолкерке. Предводителя шотландцев Уильяма Уоллеса взяли в плен и, по приказу короля Эдуарда I, повесили, вынули еще живого из петли, привели в себя, выпустили кишки, четвертовали и сожгли (именно в такой последовательности). С тех пор шотландское население подвергалось беспрерывным репрессиям.
Глава клана Роберт Брюс, под влиянием прибывших из Франции тамплиеров, в частности Давида Балльоля, занявшего при нем место шута, нашел в себе мужество опять взяться за оружие. Он собрал новую армию, и шотландцы вырвали у англичан победу в битве при Бэннокберне 23 июня 1314 года.
Роберт Брюс под именем Роберта I стал королем Шотландии.
Но монарх, едва взошедший на трон, чувствовал шаткость своего положения. Он знал, что Лондон никогда не смирится с независимостью богатой северной провинции.
Тогда его шуту Дэвиду Балльолю пришло в голову использовать оставшихся в живых тамплиеров, чтобы заманить врага в ловушку. Он решил написать поддельное письмо, сообщающее о правах английского монарха на… корону Франции.
– И он пошлет войска на север, а не на юг, – объяснил Давид Балльоль.
Успех военной хитрости превзошел самые смелые ожидания шотландцев.
Новый английский король, тоже Эдуард, поверил, что является внуком Филиппа Красивого, и объявил о претензиях на трон франков.