Смех сфинкса. Танец обсидиановой бабочки
Шрифт:
– Время покажет, Орнелла, чему вы научитесь. Но, так или иначе, вам уготована судьба носителей Света.
– И через много веков обо мне тоже будут также вспоминать, как об Орфее?
– У тебя нет лиры, поэтому из тебя Орфей не получится, – улыбаясь, проговорил Саша, – да и сражаться не с кем, нет жриц Гекаты.
– А ты что-то о них знаешь?
– Есть такая книга «Таис Афинская» русского писателя Ивана Ефремова. В ней описаны их оргии.
– Расскажи, – заинтересовалась Орнелла.
Но все туристы уже собрались, подошел водитель, и народ стал рассаживаться по местам.
– Саша, приходи вечером, договоришь, – пригласил Пьер.
Несмотря
– Во времена правления Хатшепсут здесь было прекрасно. Египет был на апогее своего расцвета. Он достиг небывалого могущества. Покоренные народы везли сюда благовония, вина, кожу, слоновую кость. Соседняя Нубия просто-таки засыпала Египет золотом. Это величие было создано по желанию ее величества женщины-фараона Хатшепсут, – Захи окинул взглядом то, что осталось от величия. – Через несколько лет после смерти Хатшепсут ее преемник Тутмос III уже где-то в середине срока своего правления стал рьяно уничтожать все, что говорило о царствовании «фараона Мааткара». Это имя она себе взяла еще при жизни отца. Почему Тутмос III не сделал это сразу же после восхождения на трон, остается загадкой. Он приказал построить стену в зале ее отца в Карнаке, вокруг ее обелисков, которая закрыла имя царицы и сведения о том, что она воздвигла их. На стенах ступенчатого храма были уничтожены и ее имя, и ее изображения. В Абидосе, в храме Сети I, в списке фараонов нет ни ее имени, ни имени Эхнатона. Но вот ирония, как ни старались современники изъять их имена из хроник, они стали самыми известными у потомков.
Кстати, в эпоху царствования Хатшепсут был очень распространён салат – прародитель распространённого у русских салата «оливье». Он и сейчас известен под названием «Салат по-египетски».
– Я всегда его делаю к столу на Новый год, – похвалилась Лия. – Мелко нарезанные кусочки отварной курятины смешиваются с зелёным горошком и отварной морковью, натёртой на крупной тёрке. Только я ещё майонез добавляю для остроты. Давно знала, что он египетский, но не знала, что его любила Хатшепсут. Теперь буду называть «Салат от Хатшепсут».
– Россия с Египтом породнилась не только салатом. Как вы думаете, откуда идёт исконно русское, как считается, пьянство на Новый год?
– Неужели тоже из Египта? – воскликнуло сразу несколько голосов. – Ну, нет! Это наше! Русское!
– Из Египта. Во всём мире до недавнего прошлого считали, что переедать и перепивать в ночь под этот праздник русская традиция, а оказалось, что корнями она уходит в Египет. Стало известно, что опять-таки во времена царствования Хатшепсут пьяная встреча первого дня года продолжалась и растягивалась на целый месяц.
– Ну, у нас месяц не пьют, – возразил Саша, а поразмыслив, добавил: – но праздники до половины января идут друг за другом. Действительно… а я никогда не задумывался над этим. А почему так?
– У египтян были на то веские причины.
– А чем они напивались? У них же не было русской водки и шампанского, из которого мы делаем коктейль «Огни Москвы»? – спросил один из туристов.
Все засмеялись, зная последствия этой гремучей смеси.
– Египтяне умели варить очень крепкое пиво ещё в древние времена.
– Вот не знал, – посетовал Пьер, – ведь считается, что это национальный напиток чехов и немцев. А у нас пьют вино, причём соответствующее определённой закуске. На столе всегда есть устрицы, омары, но без жаренной индейки не обходится ни один Новый год.
– Как у нас – без шампанского! – воскликнула Лия.
– А откуда к вам пришло оно, знаешь? – спросил Захи.
– Считается – из Голландии. Пётр Первый многое перенял у них, и этот обычай пить игристое, встречая Новый год, тоже. А вот Сталин ввёл традицию пить его под бой курантов. И это так романтично, величественно и торжественно: неповторимый звон Родины – древней земли мужественных и сильных, отстоявших во все века и во всех сражениях право жить на ней предков – и бурлящее игристое, переменчивое, как сама жизнь, искрящееся золотистыми брызгами нашего светлого будущего. Я с юности, когда появилось телевидение, ожидала этого момента. Праздник начинался уже с обретения вожделенной зелёной бутылки с чёрно-золотистой этикеткой.
– Ну, и где это наше светлое будущее?
– Там, куда мы его послали, – коротко ответила Лия спросившей и продолжала: – Сталин издал распоряжение о производстве «Советского шампанского». В Артёмовске, это недалеко от Донецка, был построен завод шампанских вин. Я на нём на экскурсии была… Боже, как всё переплелось в этом мире… и не такие мы уж разные. Я сейчас подумала, что планета – большая коммунальная квартира, а мы – соседи, получившие отдельные, возгордившиеся, опустившиеся до чванства, мести и ненависти друг к другу, вспоминающие мелкие обиды и забывшие золотые правила общежития, непреложные правила выживания в коммуналке.
Все притихли и призадумались. Как неожиданно эта древняя женщина-фараон связала вечность и современность. Как будто она знала, что придут далёкие потомки и через её храмы, обелиски, статуи и скрижали соединят, казалось бы, несоединимое и сделают выводы. Каждый воспринимал по-своему открывшуюся информацию, и каждый, естественно, делал свои выводы, согласно уму и мировоззрению. Захи это понимал, и только выдержав паузу, продолжил экскурсию дальше:
– Тутмос III не разрушил ее погребальный храм – это было бы святотатством. Но вот асирические ее изображения – в погребальном уборе Осириса – он приказал обезличить, и барельефы, изображающие деяния фараона Мааткара, были сбиты. Это лишало ее достойной загробной жизни, и, кроме того, была стерта запись о ее жизни как фараона и существовании как человека. Но… время восстановило справедливость. Стена со временем разрушилась и обнажила спрятанную правду. Так человечество узнало ее имя. А совсем недавно в Карнакском храме в песке под обелиском нашли ее статую. Кто-то из жрецов рискнул сохранить для вечности облик этой незаурядной женщины.