Смена полярности
Шрифт:
Ни о чём не думать было здорово. В голове была лишь приятная пустота. Гермиона даже не обращала внимания, что крошечная часть её пыталась сопротивляться этой пустоте. Гермиону это не волновало. Не нужно было волноваться ни о чём, кроме приказов Германа.
Трава кончилась, Гермиона и Герман практически спустились к озеру. Луна была едва видна на небе, и в темноте озеро казалось зловещим. Но Гермионе, находившейся под Империусом, и на это было плевать, потому как Герман заговорил, и всё её внимание было приковано к нему.
— Профессор, у вас когда-нибудь был любимый питомец?
—
— А кто именно?
— Кот.
— Как его звали?
— Живоглот.
— Он мёртв?
— Да.
— Вы по нему скучаете?
— Да.
— Что ж, тогда не волнуйтесь, профессор. Как только вы встретитесь с моими питомцами, вы воссоединитесь с вашим любимым Живоглотом.
Обогнув озеро, они направились к самому дальнему его краю, куда обычно никто не ходил. Встав у кромки воды, Герман коротко свистнул. Некоторое время ничего не происходило, но вдруг вода забурлила, и из-под неё показались восемь тёмных голов.
Герман указал на уродливых рогатых созданий.
— Профессор, скажите, кто это?
— Гриндилоу.
— Вы абсолютно правы. — Он хихикнул. — А знаете ли вы, чем питаются гриндилоу?
— Рыбой.
— Правильно. Но эти гриндилоу — особенные. Они любят мясо. Человеческое мясо. Роберт Локи может это подтвердить. — Герман снова хихикнул. — Но, увы, как я уже говорил, мёртвые не…
Красный луч пронёсся рядом с головой Германа, опалив волосы, а затем врезался в центр озера. Гриндилоу завизжали и скрылись под водой. Схватив Гермиону, Герман поставил её перед собой как щит, прижав кончик своей волшебной палочки к её шее.
Взглядом, полным необузданной ярости и ненависти, Герман посмотрел на подоспевших Драко и профессора Макгонагалл.
— Ещё один шаг, и я прокляну её! — воскликнул он, сильнее прижимая палочку к шее Гермионы.
Драко и профессор Макгонагалл резко замерли.
— Бросьте палочки! — потребовал Герман.
Профессор Макгонагалл нахмурилась.
— Мистер Рейнджер, я удивлена…
— Я сказал: бросьте палочки!
— Разве это что-нибудь изменит? Герман, мы оба владеем беспалочковой магией. А теперь отпусти её, — презрительно усмехнулся Драко.
— Позади меня гриндилоу, питающиеся человеческим мясом, — хмыкнул Герман. — Если вы что-нибудь выкинете, она полетит в озеро.
Гермиона медленно приходила в себя, пока Герман отвлёкся на Драко и профессора Макгонагалл. Туман в голове постепенно рассеивался. И вот, одним мощным ударом силы воли Гермиона сломала ментальные оковы, как, впрочем, и физические, ударив Германа локтём в бок.
Герман тут же её выпустил, и она развернулась к нему лицом, наблюдая, как он корчится от боли. К сожалению, он стоял слишком близко к краю озера: один неверный шаг назад — и вместо твёрдой земли под его ногами оказался лишь воздух.
Мгновение Герман балансировал на краю, размахивая руками в попытке удержать равновесие. Ужаснувшись, Гермиона потянулась к нему, но профессор Макгонагалл, к сожалению, уже применила связывающее заклинание, чтобы спасти Германа. Гермиона оказалась на пути верёвок, поэтому они вместо него связали её, оттащив назад.
С пронзительным,
========== Глава шестнадцатая ==========
На следующий день вся школа знала о смерти Германа Рейнджера. Профессор Макгонагалл, глаза которой покраснели от слёз, была немногословна: всякий, кто приблизится к озеру, будет немедленно исключён из Хогвартса.
Скорбящие родственники Германа были уверены, что его убили, поэтому обратились в Департамент магического правопорядка. Две недели авроры допрашивали каждого человека в Хогвартсе.
И тогда Герман предстал в истинном свете: некоторые признались, что он предатель, манипулятор и шантажист. Слишком многие втайне радовались его смерти, и аврорам было бы трудно решить, кто же на самом деле его убил, если бы не воспоминания Драко Малфоя, профессора Макгонагалл и Гермионы Грейнджер, которые ясно показывали, что смерть Германа была случайной.
В конце концов, Визенгамот постановил: Герман Рейнджер сам отыскал свою смерть. В глубине души Гермиона чувствовала вину. Она с сожалением думала, что, если бы не толкнула его локтём в бок, а просто терпеливо дождалась, пока Драко и Макгонагалл что-нибудь придумают, Герман бы сейчас был жив.
Однако с другой стороны Гермиона чувствовала мрачное, холодное удовлетворение от свершившейся мести. Жестокий внутренний голос шептал, что Герман получил по заслугам, особенно после своих ужасных поступков по отношению к Драко и остальным. Но, несмотря на постоянную внутреннюю борьбу с самой собой, Гермиона была уверена: ей стало легче.
***
— Так что же ты собираешься делать, когда он вернётся?
Был вечер пятницы в середине ноября, и зима наконец-то прогнала осень. Только-только пробило шесть часов, а солнце уже покинуло небо, перекрасив его из унылого серого цвета в чернильно-чёрный. В открытое окно гостиной подул холодный ветер, и Гермиона потёрла руки, чтобы согреться.
Подойдя к окну, она закрыла его, задёрнула плотные бордовые шторы и повернулась к Лаванде, нервно улыбаясь.
— Не знаю.
— Что значит «не знаю»? — недоверчиво воскликнула Лаванда, на секунду посмотрела на Гермиону, а затем вернулась к покраске ногтей на ногах, будто магла.
Подойдя к дивану, Гермиона тяжело опустилась рядом с Лавандой и, внимательно осмотрев результат её работы, взяла одну из бутылочек лака для ногтей и прочла этикетку.
— То и значит: не знаю, — ответила Гермиона и, открыв бутылочку с надписью «Яркая фуксия», решила для пробы покрасить один ноготь.
— Что ж, тогда думай быстрее, он возвращается уже завтра.
Новость о смерти ученика в Хогвартсе разлетелась по газетам с головокружительной скоростью. Репортёры слетелись, как стервятники на труп, и начали рыть в поисках какой-нибудь грязной истории для первой полосы. Не прошло и нескольких дней, как в «Ежедневном пророке», узнав об одержимости Германа Драко Малфоем, опубликовали статью, в которой говорилось, что Герман покончил с собой из-за неразделённой любви.