Смерть айдола
Шрифт:
– А от скромности ты не умрёшь. – многозначительным голосом произносит ЧжуВон, словно подводя итог своим неким ранним размышлениям.
– Зачем мне умирать от скромности?! – восклицаю я. – Это не та смерть, к которой должны стремиться молодые организмы! Они должны умирать, например, героически, со связкой гранат под танком, или от любви десяти профессионалок сразу…
– ЮнМи, что ты несёшь? – озадаченно спрашивает ЧжуВон.
Хм, действительно… Это ж… не с моей стороны такое говорить… Не того я пола сейчас чтобы
– Это у меня от строевой подготовки. – объясняю я, желая как-то подправиться. – Когда хлопаешь подошвами по асфальту, весь организм сотрясается от низа до самой головы! Она у меня чувствительная, к сотрясениям непригодная. Её беречь нужно, а тут такие нагрузки…
– У тебя же ещё не было строевой подготовки? И перед тем, когда ты составляла список, тоже не было. – удивляется ЧжуВон.
– Чем тебе не нравится мой список? – спрашиваю я, чувствуя, что объяснение вышло неудачное и надо срочно менять тему.
– Он хорош. Просто интересно, есть ли в нём что-то ещё, кроме роялей класса элит-премиум и полного набора стаффа?
– Слушай! – возмущённо восклицаю я. – У нашей армии - десятый военный бюджет в мире по размерам. Любой из озвученных роялей стоит дешевле двух танковых гусениц! Я что, не могу позволить себе заказать нормальный инструмент? К чему эти жертвы?
Вот буду я ещё Бетховена на раздолбанном пианино натыкивать!
– Откуда такие познания в ценах на танковые гусеницы? – удивляется ЧжуВон.
– Да чё там! – небрежно взмахиваю в ответ рукой. – Не нужно быть гением, чтобы догадаться, что любой чугун, поставляемый в армию, идёт по цене кускового золота с тройным родиевым покрытием.
– Это ты зря. – неодобрительно произносит ЧжуВон, видимо, обидевшись за моё мнение о том, как формируется ВПК страны.
– А то ты не знаешь. – делаю я намёк на главный бизнес его семьи.
– Так что всё нормально с моим списком. – уверенно говорю я, возвращаясь к началу. – Он бодр, динамичен и готов к новым пополнениям. Вот недавно он пополнился старшим ефрейтором ЧжуВоном…
– И что? – нейтральным голосом спрашивают меня.
– Думаю, куда его применить. – признаюсь я. – Оставить себе или вернуть обратно?
– Тебе же нужен бэк-вокал?
– Уже не уверена, что он так уж мне и нужен.
– А что нужно?
– Немножко тишины и умереть спокойно.
– Не надо говорить такие вещи. Всё-таки, - что за история с мотоциклом?
– Ты же слышал, что я сказала подполковнику?
– Да. «Захотела покататься». Потрясающий ответ.
– Ты против того, чтобы люди говорили друг другу правду?
– Нет, но полковник, видно, не ожидал, что ему её скажут. По крайней мере, вид у него был такой.
Вспоминаю выражение лица у командира части и начинаю смеяться.
– Похоже, он не знает, что с тобой делать.
– улыбаясь, говорит ЧжуВон и тоже начинает смеяться.
Пару
– И всё-таки, - поборов смех, возвращается к разговору про байк ЧжуВон. – Что за история с мотоциклом?
– Купила, покаталась. – вытирая пальцем слезу в глазу, отвечаю я.
– Без прав?
– Половина Сеула без прав ездит и ничего.
– Ты не «пол-Сеула». Как на это отреагируют в твоём агентстве?
– Слушай, будешь мне нравоучения читать, - скажу начальству, что ты годен только для строевой. – предупреждаю я и тут мне в глаз, который я тёр пальцем, что-то попадает. Тушь, что ли?
– Чёрт! – ругаюсь я и, перестав тереть, пытаюсь проморгаться.
– Что? – несколько встревожено спрашивает ЧжуВон.
– Что-то в глаз попало!
– Не три! Дай я посмотрю!
Время действия: тот же день, вечер
Место действия: дом семьи ЧжуВона. МуРан и ИнХе сидят перед телевизором, смотрят новости, ожидая, когда скажут о ЧжуВоне. Диктор, коротко рассказав о делегации, переходит к тому, ради чего женщины собрались перед телевизором, - начинает знакомить телезрителей с составом её участников.
« … включены двое молодых военнослужащих, недавно представленные правительством Республики Корея к военным наградам, за личную доблесть и мужество, проявленные под вражеским артиллерийским обстрелом. Это – сангса Пак ЮнМи и старший ефрейтор Ким ЧжуВон…»
ИнХе испуганно вскрикивает, с хлопком закрывает рот ладонью и поворачивается к МуРан, смотря на неё широко распахнутыми глазами. Та же, несколько секунд сидит неподвижно, подняв брови и смотря на экран телевизора.
– Что это? – убрав ото рта руку, дрожащим голосом спрашивает ИнХе.
– Ты о чём? – поворачивает МуРан к ней голову.
– ЮнМи… - указывает в сторону телевизора та. – Она снова рядом с моим сыном… Вон там.
– А, об этом… - как-то слегка небрежно произносит МуРан. – Предопределение. Это твоя невестка.
– Как, - невестка? – озадаченно спрашивает ИнХе, вновь переводя округлившиеся глаза на МуРан.
– Вот так. – отвечает та. – Всё решено без нас.
– Как, - без нас? – удивляется ИнХе. – Почему, - без нас? Меня не спросили. Я – не согласна!
МуРан насмешливо хмыкает в ответ на это негодование.
Конец одиннадцатой главы
Жизнь двенадцатая
Время действия: двадцать первое сентября, вечер