Смерть берет тайм-аут
Шрифт:
Даже если и так, я все же не могла понять, какое отношение это имеет к шантажу Лили. И я совершенно не представляла, кто мог убить Хло.
Молли оставила меня наедине с этими мыслями и отправилась сообщить Юпитеру, что я его жду. С трудом верилось, что человек, который шел навстречу по террасе, тот же самый, кто сжимался в комок за столом в комнате свиданий окружной тюрьмы. Расправив плечи и выпрямившись, он стал казаться выше сантиметров на пятнадцать. Кожа утратила тюремную бледность и блестела от золотистого загара, которого я безуспешно пыталась добиться. Чистые волосы были аккуратно
Он сел на стул, откинулся на спинку и улыбнулся. Я улыбнулась в ответ:
— Вы рады, что вырвались оттуда?
Юпитер кивнул:
— Да. Это вовремя произошло. Очень вовремя. Еще неделя, и я мог… ну не знаю. Что-нибудь сделать.
Я сдвинула брови. Конечно, Юпитер понимал: если его признают виновным, придется вернуться в тюрьму. Но радость от свободы, даже за тяжелыми воротами оджайского центра, была настолько велика, что подавила тревогу за будущее.
— Столько гадостей о Лили, — проговорил он. — В газетах и вообще.
— Да.
— Она не убивала Хло. Я в этом уверен.
— Я знаю, — согласилась я, желая быть столь же уверенной.
— Это моя ошибка. Я всем принес зло. Хло была ядовитым чудовищем. Я отравил всех, когда привел ее в нашу жизнь.
Я ничего не могла сказать, чтобы успокоить его. Вместо этого глубоко вздохнула и произнесла:
— Юпитер, мы с Элом больше не сможем заниматься твоим делом. Будет неэтично продолжать брать деньги у Лили, поскольку она под подозрением.
— Вассерман сказал, что будет защищать меня бесплатно, — сказал Юпитер.
— Знаю. Я бы тоже хотела продолжать работу. Но это больше, чем вопрос денег.
Я объяснила Юпитеру, что наша дружба с Лили сослужит плохую службу, если я буду представлять его в суде, так как теперь их интересы могут столкнуться, и Лили окажется удобной мишенью как для защиты, так и для обвинения. Говоря все это, я поняла, что давно должна была отказаться от работы, еще когда возникло слабое подозрение, что Лили каким-то образом причастна к делу. Однако это уже в прошлом. А вот сейчас мне нужно поступить правильно.
Юпитер не обрадовался, но сказал, что понимает меня. Я протянула ему руку, и он крепко пожал ее. Задержал мою ладонь в своей и произнес:
— Лили не убивала Хло. Вы должны помочь ей доказать это.
Я бы очень хотела, чтобы у меня получилось.
Глава 25
Нужно было повидаться с Лили. Я вновь позвонила ее помощнице и сказала, что собираюсь съездить с детьми на пляж в Малибу, который она очень любила, надеясь, что подруга присоединится к нашей компании. Я запихнула Руби и Исаака в машину, собрала в сумку игрушки для пляжа, полотенца и сменную одежду. Туман толстым покрывалом стелился по берегу, украшая пляж холодными узорами и полностью скрывая океан. Я закуталась в свитер и надела теплую шапку, пока ждала Лили, но Руби и Исааку холод был нипочем. Они сбросили туфли и носки, закатали джинсы и бегали у воды, визжа, когда волна касалась их ног.
Когда я была уже готова смириться с тем, что Лили не приедет, откуда ни возьмись на пляже появились Эмбер и Джейд, выкрикивая имя Руби и завывая, как привидения. Лили опустилась рядом со мной на старое
— Привет, — сказала она.
— Привет.
Лили указала на молодого человека, который последовал за двойняшками к воде:
— Я взяла с собой Патрика. Он присмотрит за детьми, и мы сможем поговорить.
Патрик наклонился к Исааку и взъерошил ему волосы. Было видно, как он достал летающую тарелку из голубого рюкзака на плече. Через минуту все четверо стояли в кругу и бросали тарелку друг другу. Так можно и привыкнуть. Гораздо легче радоваться общению с детьми, когда с ними играет кто-нибудь другой. Интересно, чувствовала бы я себя виноватой на месте Лили? Не думала бы, что бегать с ними по песку нужно мне самой, а не веселой юной няньке? Может быть. А может, и нет. В конце концов, я не возилась с детьми до прихода Лили и ее семейства. Я ежилась на песке, наблюдая, как веселятся Руби и Исаак, ни капельки не чувствуя вины, что предоставила их самим себе. В любом случае, вряд ли мне придется рассуждать о вреде и пользе излишней родительской заботы. Я не смогу себе этого позволить, и даже если Питер достигнет высот в карьере сценариста, и мы перейдем на другой экономический уровень, гораздо вероятнее, что я останусь неорганизованной и найму целую команду нянек.
Мы с Лили некоторое время молча наблюдали за детьми. Я сняла туфли, села на край подстилки и зарыла пальцы ног в холодный песок. Лили стала набрасывать песок мне на ноги, закапывая их.
— О, — сказала я, шевеля ногами. — Пальцы — как эскимо.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила она.
— Лучше.
— Это хорошо.
— А ты?
— Лучше, — ответила Лили с улыбкой.
Я улыбнулась в ответ:
— Замечательно. Знаешь, что? У меня будет дочка.
Она опять улыбнулась:
— Поздравляю. Девочки — это здорово.
— Точно.
Мы опять помолчали, глядя, как наши девочки возятся в песке.
— С тобой правда все нормально, Лили?
Она кивнула, затем покачала головой:
— Не знаю. То есть, мне так кажется. Беверли говорит, что нужно лечь на дно и подождать, пока все стихнет.
— Наверное, это все, что ты можешь сделать. Прокурор не вызывал тебя?
— Мои адвокаты разговаривали с ним. Ты же знаешь, я не сделала Хло ничего плохого. Пусть они думают, что и когда сказать окружному прокурору. Нет никаких доказательств моей причастности к преступлению.
— Конечно, нет, — согласилась я.
Хотя они, несомненно, есть. Деньги, переведенные на счет Хло. Просьба, чтобы Юпитер поговорил с ней. Все это можно расценить, как косвенные улики против Лили.
— А твои родители? — спросила я. — Как они? Я почувствовала некоторое напряжение, когда обедала у тебя.
Лили фыркнула:
— Напряжение? Это мягко сказано.
Я подняла брови.
— Лишние волнения не идут им на пользу. С ними такого давно не происходило. С тех пор, как отцу пришлось уйти на пенсию, когда маму назначили спикером. Я думаю, он просто не знает, куда себя деть, а когда ему скучно…