Смерть и дева. Эхо незнакомцев (сборник)
Шрифт:
– Детей все любят; я, возможно, чуть более, чем большинство людей.
– Как, по-вашему, получилось, что Бобби Грир утонул? – спросила миссис Брэдли, переполняемая жуткими теориями мисс Кармоди и страстно желающая их проверить.
– Не думаю, что он утонул.
– Речная нимфа? – Она пристально на него посмотрела. – Я, знаете ли, не верю ни единому слову об этом.
– В данном случае я и сам этому не верю, – признался мистер Тидсон и отбросил носком ботинка камешек с дороги. – Думаю, здесь совершилось какое-то злодейство. Не спрашивайте какое. Сказать мне, разумеется, нечего, но мое мнение, полагаю, совпадает с вашим, и у меня есть свои причины так думать.
– Правда? А что же тогда вы думаете?
– Главное, о ком я думаю, – несколько таинственно заявил мистер Тидсон. – О подавляющих свои желания старых девах, мономаньяках [24] , сексуальных маньяках, о людях, устраивающих массовую резню… о водителях грузовиков… о добрых людях с мерзкими пакетиками конфет и крыжовника. Знаете, ярмарка гоблинов [25] . Я думаю обо всех них, но в основном, конечно, о старых девах.
– Правда? – Миссис Брэдли была ошеломлена.
24
Больной мономанией, навязчивой увлеченностью одной идеей или субъектом.
25
Аллюзия на стихотворение К. Россетти.
– Очень, очень печально, – продолжал мистер Тидсон. – Когда человек бок о бок живет с одной из них, понимаете, он начинает разделять ее точку зрения. Очень странные вещи – подавленные желания. Шарлотта Корде [26] и так далее. – Он покачал головой, внезапно остановился и посмотрел на небо, а потом с некоторой резкостью произнес: – У меня нет настроения искать нимфу. Я иду домой.
Глава 7
Возьмите две унции коры хинного дерева, замочите ее в ключевой воде…
26
Французская дворянка, убийца одного из лидеров якобинцев Жана-Поля Марата. Была девственницей.
Неожиданные взгляды мистера Тидсона вызвали у миссис Брэдли именно такой интерес, какого он мог пожелать, если бы действительно намеревался ее заинтересовать. Однако она не выдала своих чувств, хотя заставила мистера Тидсона вздрогнуть, издав короткий, хриплый смешок.
– Жаль сразу возвращаться домой. А что, если мы немного познакомимся с достопримечательностями? Как насчет собора?
– Нет, если вы не против. Если уж мы хотим еще подышать, давайте совершим славную долгую прогулку, чтобы за это время позабыть все то, что я наговорил. Мне кажется, вы понимаете, что я не имел в виду ничего определенного. Просто человек видит, что видит, слышит, что слышит, и понимает в пределах того понимания, которым наделило его всемогущее Провидение.
– А что вы под этим имеете в виду? – спросила миссис Брэдли.
Мистер Тидсон взмахнул пухлой рукой.
– Живи и давай жить другим! – ответил он. – А теперь совершим по-настоящему долгую прогулку. Эмоции рассеются от движения.
Миссис Брэдли была
Миссис Брэдли ничего не сказала. Лишь удлинила шаг и очень скоро с удовлетворением услышала, как ее спутник начал пыхтеть и отдуваться. Она улыбнулась и перешла почти на бег на небольшом отрезке дернистого склона, где он еще круче поднимался к земляным укреплениям.
Вскоре она значительно опередила мистера Тидсона. Достигнув опушки рощицы, миссис Брэдли остановилась и подождала, пока он ее догонит. Он дулся и бросал сердитые взгляды, как злой мальчишка, но миссис Брэдли эта демонстрация чувств ничуть не взволновала. Она подняла худую руку и указала вниз, на заливные луга и участки земли, разделенные протоками и ручьями.
– Полагаю, вы захватили бинокль? – осведомилась она. – Иначе вряд ли вы разглядите ее отсюда.
– Кого разгляжу? Вы о нимфе? – Дурное настроение мистера Тидсона улетучилось. – Похоже, – добавил он, доставая носовой платок и вытирая лицо, – что она интересует вас так же, как меня! Признайтесь, ну же! Интересует!
– Весьма интересует, – многозначительно проговорила миссис Брэдли. – Но я все еще не убеждена, что верю в нее, несмотря на все ваши доводы.
– Правда? – встревожился мистер Тидсон. – Я действительно считаю, что вам, знаете ли, лучше поверить. Вы должны постараться забыть, что я наговорил сегодня днем. Я всецело верю в свою нимфу и вам настоятельно рекомендую сделать то же самое.
– Возможно, это упростит дело, – согласилась миссис Брэдли. – Но что это я вижу, рядом со старым каналом?
– Где? Где?
– Вон там, смотрите! Слева от вас. По-моему, там что-то происходит. Рядом с железнодорожным знаком. Смотрите!
– Я ничего не вижу, – капризно сказал мистер Тидсон. Но миссис Брэдли заметила, что он сильно побледнел, а его пухлые щеки затряслись. – Мы можем вернуться той дорогой, если хотите, но вы, должно быть, ошиблись. Это… эти участки – частные владения. Мы не сможем туда попасть, даже если и спустимся туда. Я в этом уверен.
– Мне бы все же хотелось пройти там.
Она пустилась вниз теми же гигантскими шагами, какими поднималась на холм. Мистер Тидсон ворчал, оступался и поскальзывался, а потом выругался на ломаном испанском, к которому прибегал, когда бывал чем-то недоволен. Наконец он оставил всякие попытки не отстать от своей спутницы и нагнал миссис Брэдли уже внизу, где она поджидала его на заросшей и грязной тропинке, которая вела под арку железной дороги у подножия холма.
Возвращались они вдоль реки, но что бы там ни увидела миссис Брэдли с вершины холма, это не оставило и следа, и дорога домой оказалась лишенной всякого интереса.
– Сегодня вечером я еще выйду один, – пообещал мистер Тидсон.
– Боюсь, я не очень-то нравлюсь вашему родственнику, – заметила позднее миссис Брэдли в разговоре с мисс Кармоди. – Я, пожалуй, уйду наверх пораньше, чтобы не путаться у него под ногами.
Она и Конни уже поменялись комнатами, и миссис Брэдли, потратившая некоторое время на изучение номера двадцать девять, полагала, что у него есть некоторый призрачный потенциал, так сказать.
Почти квадратное окно эпохи Тюдоров выходило на боковой вход в гостиницу, а большой открытый камин, казалось, повествовал об укрытиях для священников и о дымоходе с длинной и занимательной историей. Под скамьей у окна стоял ящик, еще в комнате был массивный и мрачный буфет.