Смерть и девушка, которую он любит
Шрифт:
Мы с Кристал обнялись на прощание. Когда круглое лицо и нос в веснушках уткнулись мне в куртку, соседка пробормотала что-то о билетах и пинцетах. Понятия не имею, что она сказала, но я все равно согласно кивнула.
Путь домой со всеми перелетами и пересадками в Нью-Йорке и Далласе занял двенадцать часов, и все равно это было намного лучше, чем три дня пути в Мэн.
Когда в девять утра мы приземлились в последний раз, нас уже ждали насквозь промокшие бабушка и дедушка.
На эскалаторах мы спустились вниз за багажом и стали ждать,
— Лорелея!
Обернувшись, я увидела, как ко мне бегут родные.
— Бабушка! — крикнула я и бросилась ей навстречу.
Она крепко-крепко меня обняла, но уже через пару секунд я почувствовала еще больше стискиваний — к нам присоединился дедушка.
Они взяли на себя бремя в моем лице, когда исчезли мои родители. Им пришлось изменить всю свою жизнь, чтобы растить и воспитывать еще одного ребенка, чего они никак не ожидали. Дедушка, отец моей мамы, даже взвалил на себя обязанности моего папы в Ордене. Стал пастором в церкви, где учил последователей тому, что знал, хотя знал и близко не так много, как папа. Именно благодаря папе мне передались гены Арабет. Через всех потомков-мужчин, спустя пятьсот лет. А когда папа пропал, заботиться обо мне пришлось бабушке и дедушке. Они неустанно изучали пророчества и учили людей, как только могли. Не знаю, где бы я была, если бы не они.
Обнимались мы долго-долго. Сколько точно — понятия не имею, но я наконец была дома. Объятия родных для меня и есть дом. Никогда не думала, что могу так сильно по кому-то скучать.
Когда меня наконец отпустили, дедушка заключил мое лицо в морщинистые ладони. Вид у него был жутко уставший. Да и у бабушки не лучше.
— Мы очень по тебе соскучились, звездочка, — сказал дедушка, глядя на меня ясными серыми глазами, в которых блестели слезы. А под глазами красовались темные круги.
— Я тоже страшно соскучилась.
Я глянула за плечо дедушки, увидела Бруклин, и волнение нахлынуло с новой силой. Густые черные волосы были собраны в хвост. В глазах сияла неподдельная радость.
— Брук!
Подруга бросилась ко мне:
— И я соскучилась!
Мы обнимались не меньше минуты. Несмотря на внешний восторг подруги, в глубине ее карих глаз я разглядела печаль и усталость, которых раньше там не было. Но я знаю Брук. Она ни за что не позволит мне расспрашивать ее о таком на глазах у всех.
— Я и забыла, какая ты мелкая, — поддразнила я подругу, хорошо зная, что мы с ней одного роста. Полтора метра с кепкой.
— А я забыла, какая ты плоская.
Я усиленно постаралась изобразить оскорбленный вид, потому что эта тема давно для меня больная. Брук уже расцвела и была похожа на настоящую женщину, которая может похвастать собственным размером лифчика, а мне все еще катастрофически не хватало исключительно женских черт. Печально.
Но вместо того, чтобы рассердиться, я поинтересовалась:
— Сильно на меня злишься?
— Ты и представить себе
Я улыбнулась, чуточку влюбленная в само ощущение того, что она так близко.
— Я и не сомневаюсь.
Брук взяла меня под руку.
— Ты станешь моей рабыней, и я буду называть тебя… — Она задумчиво глянула вверх. — Да так и буду называть — Рабыней.
— Креативненько.
— Тебе придется скрести мои полы и делать мне маникюр с педикюром каждую неделю.
Я сморщила нос:
— А торг уместен?
— Рабы не торгуются, потому что рабы есть рабы. Но прежде, чем мы начнем… есть парочка парней, с которыми ты, наверное, тоже захочешь поздороваться.
Брук кивнула куда-то в сторону, и да — там действительно была парочка парней. Хотя, конечно, я не могла не заметить, что все головы поворачиваются в их сторону. Сначала мой взгляд остановился на Кэмероне. Светлые волосы, которые всегда были длиной по плечи, подстригли. Теперь они были короткими и слегка колючими на вид. Сам Кэмерон стоял, прислонившись к рекламному щиту с изображением исторических артефактов Нью-Мексико, и выглядел потрясно. Вот только он засунул руки в карманы и наотрез отказывался даже взглянуть на меня.
— Он на нас немного сердится, — объяснила бабушка.
Еще бы! Родные отослали меня посреди ночи бог знает куда одну, без созданного специально для меня защитника. Неудивительно, что упомянутый защитник слегка в бешенстве.
— Ага, мне говорили. — Я осторожно стала подходить к Кэмерону, как любой другой подходил бы к дикому животному. — Ты, случайно, не в курсе, сколько еще будешь на меня злиться? Нам как бы надо мир спасать. И желательно поскорее.
Кристально-голубые глаза так и не удостоили меня взглядом, но Кэмерон все же ответил:
— Дам знать, когда сам узнаю.
— Справедливо. Ну а пока… могу ли я рассчитывать на коротенькие объятия? Ну, знаешь, по старой памяти?
Он пнул себя носком одной ноги в пятку другой.
— Перед отъездом ты никаких объятий не просила. Значит, и сейчас я тебе никаких объятий не должен.
Не успела я возразить, как Кэмерон развернулся и двинул к выходу из здания аэропорта.
Я оглянулась на Глюка:
— Выходит, ты не преувеличивал.
Друг снял с ленты мои пожитки вместе со своими.
— Он еще придет в себя.
— Надеюсь.
Сказала я это Глюку, но в тот момент уже смотрела на второго парня. Он был таким же высоким, как Кэмерон, только в темной версии. Сногсшибательно красивый, как бразильская супермодель. Вот только выглядел он таким же измученным, как и мои родные. По волосам явно плакала стрижка, а скульптурный и сильный подбородок давно истосковался по бритве.
На парне были знакомая белая футболка и джинсы. Руки он сложил на широкой груди. Уголок невероятной красоты губ приподнялся от намека на улыбку, а глаза цвета кофе буквально сияли.