Смерть и любовь в Гонконге
Шрифт:
– Никогда нельзя быть уверенным. Вас здесь трое суток не было! Собираетесь оставить этот кабинет за собой?
– Вот высплюсь, тогда и решим.
– Если позвонит Янг, что ей передать?
– Скажите, что я вернусь.
– Вернетесь? Куда?
– Вы ожидаете ответа на свой вопрос, Тинь?
– Да. Отныне вы на личную жизнь права не имеете. Согласитесь! Сейчас вы под моим присмотром, и, будьте уверены, теперь вы от меня не скроетесь. Я дважды одну и ту же ошибку не повторяю.
– Это как бы
– Нет! Считайте себя моим заложником в борьбе против международной банды преступников, которая действует в Гонконге!
Кстати, когда я вошел в кабинет, на полу лежало письмо. Его просунули под дверь.
– Вскройте же его, мучитель вы эдакий! Тинь взвесил письмо на руке.
– Тяжелая бумага ручной выделки. Будь вы англичанин, я заключил бы с вами пари – от кого оно. Англичане любят заключать пари.
– Вскрывайте!
Тинь взрезал конверт ногтем мизинца и достал из него плотный листок.
– Ага! – громко проговорил он. – Мистер Джеймс Маклиндли и мисс Бэтти Харперс имеют честь… Праздник с иллюминацией во дворце… Смокинг или древнекитайское платье… Да, что-то будет! Съедутся все, кто считаются в Гонконге богачами и при случае швыряются деньгами.
– Поедете, Флиц?
– Нет. У меня нет времени.
– Ради такого празднества стоит пожертвовать многим! Мало ли с кем вы там встретитесь…
– Не имею ни малейшего желания.
– Зато у меня оно есть! Я хочу, чтобы вы предстали там в качестве особо любопытного экспоната… ведь к этому все сводится! Вас желают видеть. Так окажите им эту любезность.
– Надо подумать.
Доктор Меркер закрыл глаза. «А что, игра стоит свеч. Оттуда и улизну от Тиня, – подумал он. – Во дворец его людей не пускают. У Джеймса собственная охрана… и тигры. Бэтти поможет мне незаметно исчезнуть с праздника и подвезет в город. А там я уже попаду в руки Янг. Ничего себе сказано… „попаду в руки“! Но по-другому и не скажешь. Интересно, что сейчас поделывает доктор Мэй?»
– Тинь, оставьте меня одного! – проговорил он слабым голосом. – Неужели я не заслужил права на сон…
Тинь кивнул, снова приложил палец к губам, выключил радио и вышел из комнаты. Поставил перед дверью кабинета двух полицейских. Привыкшие к разным передрягам, они были в пуленепробиваемых нейлоновых жилетах.
Доктор Мэй примирился с тем, что на следующий день будет опять вести прием один. Янг передала ему, что Фрицу необходимо задержаться в клинике «Куин Элизабет». Туда доставили больную с такими же показаниями, как у Мэйтин.
При этом известии доктор Мэй настолько разволновался, что его едва удалось отговорить от мысли отправиться на сушу.
– Я должен увидеть мертвую! – говорил он. – Все называют их неизвестными. А вдруг я ее знаю? Я знаю всех, кто родом из Яу Ма-теи, что, если она из наших?
– Фрица занимает только вскрытие!
– Это ошибка, серьезная ошибка! Если выяснится, кто она, полиция получит важные факты…
– До сих пор были никому не известные люди, доктор Мэй.
– Меня-то никто не спрашивал. А я даже понятия не имел о том, что творится на суше. Никто мне ничего не рассказывал. Я знаю только, сколько народа с джонок пропало. Янг, я должен попасть на сушу!
– Не делайте этого, доктор Мэй. Не ставьте под удар весь наш город. Может быть, Фриц привезет фотографии.
– Это было бы хорошо, очень хорошо, Янг.
– Я попытаюсь связаться с Фрицем.
Но дозвониться до доктора Меркера в клинике «Куин Элизабет» оказалось невозможным. Его охраняли, как президента страны. Тем более что Янг своего имени не называла. И только когда подключился Тинь Дзедун – это было около полудня и Меркер опять сидел над микроскопом, – она сказала, кто звонит. Тинь вздохнул с явным облегчением.
– Я жду вас, Янг.
– Мне это слышать не слишком приятно.
– Мне придется задержать Флица. Он представляет для меня такую же ценность, как английская королевская корона.
– А мне Фриц нужен здесь.
– Я знаю, что всей моей фантазии не хватит, чтобы представить себе роскошь вашей постели. Но в данном случае речь идет о деле государственной важности.
– В моем – тоже! – ответила Янг. – Мистер Тинь, не исключено, в моих силах открыть инкогнито вашей умершей убийцы. Может быть – поймите, может быть, – у меня под рукой человек, который знал ее или кого-то из ее предшественниц.
От этой новости Тинь даже опустился на стул.
– Я сижу крепко и не упаду, – хриплым от волнения голосом проговорил он. – Янг, вы просто ошеломили меня. Где этот человек?
– Это известно одной мне.
– Я немедленно отдам приказ о вашем аресте.
– Тогда вы никогда ничего не узнаете. Этот человек даст показания только в том случае, если я ему кивну.
– Почему он дал знать о себе так поздно?
– Потому что не имел об убийствах никакого представления. Полиция о них не слишком распространялась.
– Мы хотели любой ценой предотвратить панику, Янг. – Он набрал полную грудь воздуха. – Янг, вы не блефуете? Этот человек действительно существует?
– Отец, дочь которого погибла таким страшным образом, блефовать не станет.
– Что вы такое говорите, Янг? – простонал Тинь. – Есть… отец?! У меня даже сердце заныло! Мы целых два года блуждаем в потемках… а есть, оказывается, отец…
– О смерти его дочери полиции не известно.
– Я это предчувствовал! – вскричал Тинь. – Случай, который у нас не зафиксирован! Где эта девушка совершила убийство?