Смерть императору!
Шрифт:
– Ждать!
– приказал своим людям Катон, подняв правую руку.
Вражеский воин колебался, затем его тело напряглось, когда он приготовился все-таки метнуть свое оружие. Катон удержался на земле, но уперся ногами, готовый прыгнуть в сторону.
Издалека по редуту раздался крик, и Катон увидел одного из защитников, воина в зеленом плаще, которого он узнал из утренней засады, который крикнул и махнул ордовикскому воину, собиравшемуся метнуть копье. Последний отступил и опустил оружие. Катон сосредоточил внимание на воине в плаще.
– Все кончено!
– Он указал на тела, прежде чем продолжить.
– Тебе пора
Бритты на валу непонимающе посмотрели на него, хотя Катон был уверен, что они должны понять. Он вытащил меч и изобразил, как бросает его себе под ноги.
– Сдавайтесь!
– Затем он повернулся к земле, где лежали тела вне редута.
– Или умрите!
– Он ткнул лезвием для выразительности, вложил его в ножны и встал спиной к вражескому лидеру.
Последний какое-то время смотрел на него, а затем повернулся, чтобы посмотреть на ровные линии подразделений вспомогательной когорты, выстроившихся со всех сторон от редута, блокируя любую попытку к отсутплению. Его плечи, казалось, опустились, прежде чем он решился обратиться к выжившим из своего отряда.
Катон стоял и ждал, надеясь, что больше не прольется кровь. Врагу было бесполезно пытаться заблокировать продвижение колонны Светония с помощью этого хрупкого препятствия, и он задавался вопросом, почему они вообще попытались это сделать. Раннее проявление решимости сражаться до конца, возможно? Жест, демонстрирующий римлянам, что им будет оказано сопротивление с самого начала? Конечно, это стоило Катону нескольких человек и одного из его центурионов, столкновение подорвало боевой дух колонны, которая выступила в таком приподнятом настроении буквально лишь этим утром. Теперь они узнали, что противостоят людям, которые будут защищать свои земли, даже если все шансы будут против них. Возможно, сегодня враг одержал свою маленькую победу.
Внутри редута произошел жаркий обмен мнениями, прежде чем голоса умолкли, и воин в зеленом плаще повернулся к Катону и обнажил меч. Он поднял его медленно и направил его прямо в небо, когда он ясно и смело говорил на своем родном языке. В этот момент Катон испугался, что его слова означают отказ сдаться. В следующий момент бритт напряг руку и метнул меч в сторону Катона. Он с грохотом упал на землю на полпути между ними. Неохотно остальные последовали его примеру, затем слезли с редута и собрались вокруг своего лидера, который склонил голову и опустился на колени.
– Слава богам, - пробормотал Катон.
******
К тому времени, когда основная колонна достигла ущелья, люди Катона разрушили часть импровизированной стены и использовали камни, чтобы засыпать ров перед проломом. Почва была успешно утрамбована, а образовавшийся мост укрепили дополнительными бревнами. Когорта Четырнадцатого легиона шла впереди, легионеры осматривали поле битвы с профессиональным любопытством, поглядывая на тела, разбросанные за стеной, группу из восьмидесяти пленников, сидящих близко друг к другу под охраной у дороги, и оружие с доспехами, собранное частью людей Веллия. Остальная пехота Катона отдыхала, пока раненые получали соответствующее лечение. Конница была послана вперед под командованием Туберона, чтобы сопровождать инженеров, которые уже выехали вперед, чтобы выбрать подходящее место для ночлега армии. За деревьями, в четырех километрах
Катон стоял у редута, заканчивая свой доклад пропретору Светонию, который видел битву только на одном конце стены.
– Сегодня Восьмая Иллирийская хорошо зарекомендовала себя, - прокомментировал Светоний.
– Ты и твои ребята проделали отличную работу.
– Благодарю, господин.
– Конечно, этому предшествовало разочарование, вызванное попаданием в первую засаду, - продолжил он.
– Этого нельзя допустить снова.
– Нет, господин.
– В будущем приказы, отдаваемые твоим людям, должны быть недвусмысленными, префект Катон.
Катона задела критика его командира. Он злился на себя за этот досадный просчет и за то, что он не смог учесть упрямый характер Туберона. У него было достаточно времени, чтобы познакомиться со своими офицерами, и он должен был предвидеть возможность того, что Туберон не окажется в состоянии удержаться от преследования того, что выглядело легкой добычей. Тот факт, что приказ нужно было дать в спешке, не было оправданием.
– Я понимаю, господин.
– Хорошо. Тогда ты можешь передать своим людям от меня, что их полководец гордится ими. Если другие вспомогательные подразделения будут сражаться так же, как и Восьмая, кампания завершится до конца лета.
– Светоний указал на руку Катона.
– Насколько плоха рана?
– Телесная рана, сквозная, господин.
– Как это произошло?
– Удар мечом, господин.
– Болезненно, я полагаю?
Катон сохранял нейтральное выражение лица, даже когда рана пульсировала, и пожал плечами.
Светоний улыбнулся.
– Я пришлю к тебе в палатку своего личного врача, как только возведение походного лагеря будет завершено. Он научился своему ремеслу обращения с ранами еще с гладиаторами в Капуе, так что с этим разберется.
Катон кивнул в знак благодарности. Через плечо командующего он увидел приближающегося Галерия, с вощеной табличкой в руке. Центурион остановился на почтительном расстоянии и стал ждать.
Светоний еще раз оглядел сцену битвы и улыбнулся.
– Первая кровь за нами. Будем надеяться, что все наши победы будут приходить так же легко, а? Увидимся в лагере, префект.
Катон отсалютовал, наместник повернулся и направился к небольшой группе штабных офицеров, ожидающих его неподалеу от дороги, пока два легионера держали поводья их скакунов.
– По коням!
– Призвал Светоний.
– Мы потеряли здесь достаточно времени.
Офицеры взяли поводья и сели в седла, а наместник повел свою свиту вниз по склону, прежде чем присоединиться к колонне следом за марширующей первой когортой легионеров. Галерий подошел к Катону и коснулся края своего шлема.
– Прошу доложить, господин. Счет от мясника.
Взгляд Катона переместился на ряд тел у дороги. Когда обоз армии прибудет, их погрузят и отвезут в походный лагерь для похоронных обрядов.
– Как много?
Галерий открыл вощеную табличку.
– Девять убитых и одиннадцать раненых из конного контингента, из них восемь и семь сегодня утром в засаде. Двадцать восемь убитых и сорок раненых из пехотного контингента. Большинство являются легкоранеными, к счастью. Нас покинул опцион из третьей центурии. И центурион Деций.