Смерть майора Черила. Роковой триместр
Шрифт:
С последними словами Тейлора к Райдеру подошел констебль Уилсон.
— С какой стати, черт возьми? — спросил Райдер теперь уже с сильным северным акцентом. — У вас ничего на меня нет. Идиотские козни.
— Ничего нет, мистер Райдер? Но вы опознаны под разными именами разными свидетелями. Есть и другие доказательства.
— Другие доказательства? Какие? — резко спросил Райдер, но тут же исправился: — О чем вы, собственно, говорите? При чем тут доказательства?
Сержант Дру поднял бокал из-под хереса, который он осторожно держал за дно носовым платком.
— У нас есть отпечатки ваших пальцев на этом бокале, мистер Райдер, — сказал
Глаза Райдера забегали по комнате. Старший инспектор замолчал. Кризис наступает, подумал он. Сейчас должна последовать какая-то реакция, сказаны какие-то слова, которые сойдут за признание и будут достаточны для суда.
Однако Тейлор недооценил этого человека. Он знал, Райдер осторожен и предусмотрителен, но упустил из виду, что для надменного, самоуверенного, но непрофессионального преступника, как Клайв Райдер, существовал лишь один выход из ситуации. Арест, суд, приговор, тюрьма были не для него. Позор, унижение и презрение — тоже.
Секунду поколебавшись, Райдер внезапно схватил Глэдис Ли за плечи и грубо отстранил с дороги. Затем толкнул майора в одно из пухлых кресел и, прежде чем кто-нибудь догадался о его намерениях, метнулся через приемную, с разбегу проломил широкое окно и выбросился с девятого этажа на улицу.
Все остолбенели от ужаса. Секретарша завизжала. Сержант Дру машинально потянулся к телефону. Констебль рванулся к окну, потом к дверям. У адвокатов стали круглые глаза. Дейвид Тейлор провел ладонью по лбу. Мысли у него путались. Может, оно и к лучшему, подумал он. Глэдис Ли и майору теперь не придется давать показания в суде. Джин Обин может не бояться огласки. Только ему самому эта гибель не на руку. Он предчувствовал ехидные комментарии Харриса.
Глэдис Ли сильно побледнела, и майор положил ей на плечо руку. Со слезами на глазах, не поправив сбившиеся на носу новые очки, она с укором посмотрела на старшего инспектора и задала вопрос:
— Вы сказали, что нельзя упускать такую возможность. — Она всхлипнула. — Вы знали?.. Вы предполагали?..
— Нет, нет, мисс Ли… не знал… простите меня.
РОКОВОЙ ТРИМЕСТР
Mortal Term (1984)
Перевод с английского Елены Малыхиной
Все лица и события в этой книге полностью вымышлены.
Часть первая
ПОСЛЕ ТРИМЕСТРА СВЯТОЙ ТРОИЦЫ
ГЛАВА 1
Весь в легкой испарине, Хью Ройстоун ехал в сторону Сент-Олдейта. Этим летним днем в Оксфорде было жарко, солнце било в глаза, отражаясь от тротуаров, заполненных покупателями и неутомимыми туристами. Машины гурьбой мчались по улицам, угрожая всем и вся — пешеходам, велосипедистам, старинным зданиям. Ройстоун радовался, что должен был покинуть конференцию директоров колледжей еще до ее окончания, сразу же после ланча, как только он сдал свою документацию. Хотя конференции эти проходили в его родном колледже, на этот раз он не испытал удовольствия от встречи, как бывало в прежние годы. Ему не понравилось сочувствие коллег, дружно уверявших его, что наркотики и секс — общая проблема всех учебных заведений. Неприятны были и расспросы о жене, не без примеси ехидства — он это чувствовал. Право же, удивительно, как быстро разнеслись слухи о его неприятностях.
Во всяком случае, тяжкое испытание — а так оно и было, —
Подойдя к своей машине — светло-серому «мерседесу», несколько экстравагантному для него, слывшего человеком консервативного склада, — Хью Ройстоун зашвырнул кейс на заднее сиденье, сбросил пиджак и ослабил узел галстука. Он глубоко вдохнул, довольный, что скоро покинет город и окажется дома.
Хью Ройстоун был коренастый смуглый мужчина сорока одного года от роду: Скорее администратор, чем педагог, он был последние шесть лет директором Користон-колледжа. Користон — произносить полагалось «Корстон» — не принадлежал к числу наиболее престижных в Англии независимых привилегированных учебных заведений; теперь же оно высоко котировалось среди школ второго ряда — во многом благодаря деятельности его директора. Все школы подобного рода подвержены колебаниям судьбы, и Корстон, когда Ройстоун получил туда назначение, как раз находился в полном упадке. Теперь же, несмотря на высокую плату за обучение, число желающих попасть в Корстон все возрастало, родители предпочитали его другим школам, ценя домашнюю атмосферу его коттеджей-пансионов не меньше, чем успешную методику преподавания. Словом, выбор попечителей, остановившихся на кандидатуре Хью Ройстоуна, до самого последнего времени, казалось, полностью себя оправдывал.
Однако последний триместр, летний, — триместр Святой Троицы, как он именовался по-школьному в традициях расположенного неподалеку Оксфордского университета, — оказался поистине катастрофическим. Его начало позволяло лелеять самые гордые надежды, конец же был весьма жалким. Да, все плохо, все разладилось, в том числе и его семейная жизнь, невесело думал Ройстоун. Он ехал уже по Вудстокскому шоссе и пытался представить себе, где сейчас может быть Сильвия, что она делает и собирается ли когда-нибудь вернуться к нему. Хью мрачно чертыхнулся сквозь зубы.
Обогнув Оксфорд с севера по окружной дороге, он свернул на шоссе, что вело к торговому городку Коламбери и дальше — на Корстон, в самую сердцевину Котсуолдских холмов. Автобус из Оксфорда на Коламбери шел по главному шоссе, через селения, где можно было рассчитывать на большее число пассажиров. Хью как раз увидел впереди автобус, когда делал еще один поворот — теперь уже на узкую извилистую дорогу, по которой ездил всегда. Нельзя было с уверенностью сказать, какой путь короче — они часто спорили об этом в Корстоне, — но здесь, по крайней мере, реже встречались люди и машин было совсем мало. Во всяком случае, Хью Ройстоун предпочитал именно этот путь.
Занятый своими мыслями, он заметил девочку, стоявшую на обочине, лишь когда был уже ярдах в пятидесяти от нее. Казалось, она возникла ниоткуда, фигурка хрупкая — на вид совсем ребенок, короткая плиссированная юбка, белая блузка, белые носки и соломенная шляпка, которой она неуверенно помахивала перед собой.
Езда автостопом на дорогах в этой части страны была не в диковинку, и Ройстоун ничего не имел против этого. Но он ехал на порядочной скорости и затормозить перед девочкой не мог. Остановившись на некотором расстоянии от нее, он высунулся в окно, почти уверенный, что она уже бежит к машине. Однако девочка не двинулась с места; понурясь, она с несчастным видом смотрела на дешевенький фибровый чемодан, стоявший у ее ног.