Смерть майора Черила. Роковой триместр
Шрифт:
— Вы очень любезны, но… — неуверенно проговорила Сильвия.
— Ах, мне это будет только приятно, уверяю вас. До того как выйти за Марка, я работала тренером. Вы, думаю, преподавать еще не успели?
— Нет. — Этот односложный ответ был таким вялым!
Лин Джойнер посмотрела на Сильвию с недоумением.
Сама она постоянно была полна энергии и энтузиазма, и сейчас ее как будто окатили ушатом воды — неприкрытая сдержанность Сильвии Ройстоун сбивала ее с толку.
— Чем вы занимались? — спросила она. — Университет, очевидно, уже окончили?
— Я никогда не училась в университете.
— Я тоже, — вставила
Лин подхватила:
— А кто бы пожалел, выйдя замуж за твоего Джона? — Она помахала рукой и отплыла.
В комнате уже стоял шум в несколько децибелов, голосок же у Сильвии был тихий. Хелен пришлось наклониться к ней, чтобы услышать, что она говорит.
— …в сущности, я… я бросила школу в шестнадцать лет. Мои родители разошлись и переженились вновь, а мне как-то не жилось ни в той, ни в другой семье. И я перебралась к моей тетушке. Она умерла перед самой Пасхой.
— В этом году? Только что?
— Да.
— Понимаю. — Хелен как могла старалась заполнить паузы в рассказе Сильвии. — И тогда вы вышли за Хью, — сказала она.
Лицо Сильвии просветлело.
— Да. Он такой замечательный. Со всем справился сам. — Она умолкла, смутившись, но Хелен Кворри ей улыбнулась, поощряя к откровенности. — Мы с тетей Рождество всегда проводили в каком-нибудь отеле, так я встретилась с Хью в прошлом году, в декабре. Потом мы много переписывались, и, когда он узнал, что моя тетушка умерла, он… приехал сразу же. Но, я думаю, он вам все это рассказывал.
Хелен уклонилась от прямого ответа. В действительности Хью рассказал им очень мало. Он проявил в этом случае необычную для него скрытность, так что его женитьба оказалась полной неожиданностью для его коллег и друзей. Никто из них не был приглашен на бракосочетание. Впервые имя Сильвии стало им известно из объявления в «Таймсе», меньше чем неделю назад, и в этот вечер старшему персоналу колледжа представился первый случай увидеть молоденькую жену директора. Естественно, что вокруг этого неожиданного романа было множество толков и домыслов. До тех пор все были убеждены, что сорокадвухлетний Хью Ройстоун закоренелый холостяк и исключение из общего для директоров колледжей правила — обычно ведь директоров предпочитают женатых.
— Дорогая моя, — сказала Хелен, — я надеюсь, вы будете очень счастливы. Если же… если возникнут какие-то сложности в школе — а без этого не обходится, — помните, что моя дочь лишь немногим моложе вас. — Внезапно она обняла одной рукой Сильвию и прижала ее к себе.
— Спасибо. Большое спасибо, — сказала Сильвия. Вдруг она вскинула голову. — Телефон, кажется? Я, пожалуй, возьму трубку.
Но Фрэнсис Белл уже спешила в кабинет директора, следующую за гостиной комнату, чтобы ответить на звонок. Энергичной секретарше колледжа даже в голову не пришло, что к телефону подойдет кто-то другой, не она. Разумеется, Хью теперь женат, она и не намерена без приглашения вторгаться в другие комнаты его квартиры — зазвонит ли там телефон или по иной какой-то причине, — но кабинет и примыкавшую к нему служебную приемную она считала своими владениями.
Когда Фрэнсис вернулась в гостиную, разговоры прервались. Она сказала:
— Звонили из твоего пансиона,
Ее сообщение было встречено общим ироническим смехом. Не смеялся только Марк Джойнер; во взгляде, которым он обменялся с женой, была покорность судьбе. Мальчики были из его пансиона, ответственность лежала на нем.
— И сейчас, я полагаю, они ждут, чтобы за ними приехали, — сказал он.
— Именно, — подтвердила Фрэнсис. — Они попытались было добраться автостопом, но, похоже, Корстон никому не по пути.
— Почему не разрешить им идти пешком, Марк? — предложил кто-то.
— Они не пойдут. Держу пари, они предпочтут прокутить ночь в «Боевых доспехах» — если в Коламбери вообще возможно прокутить где-то ночь, — а утром опять позвонят сюда. — Джойнер покачал головой, изо всех сил стараясь обратить досадную историю в шутку. — Ничего не поделаешь, я должен ехать и забрать этих паршивцев.
— Поеду я!
В гостиной сразу стало тихо. Все головы обернулись к Сильвии, гости улыбались, но на лицах было написано недоумение.
— Вы очень любезны, — пробормотал Марк, — но…
— Нет, нет, дорогая, тебе, конечно, не следует ехать, — сказал Хью Ройстоун.
— Ни в коем случае! Вы даже не знаете этих мальчиков. — Если возражение Ройстоуна прозвучало мягко, то Лин Джойнер была категорична, отметая самую возможность обсуждать это. — Ехать должен Марк.
— Чепуха! — Щеки Сильвии запылали. — Все вы много работали, целый день трудились, а я ничего не делала. Позвольте мне, по крайней мере, помочь в том, в чем могу. У меня немного болит голова, и я с удовольствием прокачусь. Где находится станция в Коламбери, я знаю и уверена, что найду мальчиков. Как их фамилии? Пирсон и Грей?
— Тони Пирсон и Питер Грей. — Джойнер колебался. — Ужасно мило с вашей стороны. Я и правда устал, все так, но… это же моя работа. — Он вопросительно посмотрел на Ройстоуна: решать должен был директор.
— Сильвия, погода сегодня, знаешь ли, не из приятных. Ты действительно хочешь поехать? Может, я поеду с тобой? — проговорил Ройстоун.
— Нет, как же ты оставишь своих гостей? А мне хочется прокатиться. Свежий воздух пойдет мне на пользу. Я только надену пальто. Но, конечно, трудно сказать, как долго я там пробуду. Так что, на всякий случай, желаю всем спокойной ночи.
Сопровождаемая хором голосов — «спокойной ночи», «спасибо, спасибо», — Сильвия вышла. Все поняли: ее решение было fait accompli [2] .
Хью Ройстоун проводил жену до двери квартиры. Он взял ее за плечи и внимательно посмотрел на нее, вдруг встревоженный.
— Дорогая, ты уверена, что с тобой все в порядке? Ты делаешь это не затем, чтобы избавиться от вечеринки? — спросил он нежно. — Ты же понимаешь, они скоро разойдутся, не засидятся долго. Завтра рабочий день… А мы сразу же пошли бы в постельку, и я принес бы тебе молока и аспирин или еще что-нибудь. Горничные завтра все приберут.
2
Здесь: окончательно (фр.).