Смерть планам не помеха.Часть первая: Человеческое лицо
Шрифт:
– Как назвала девочку?- спрашивает пришедший навестить Айзен.
– Елена Джируга-Куротсучи.
– Почему?
– Еленой в честь моей подруги, Джируга – как Ннойтра Джируга, Куротсучи – как её отца.
– Ты быстро восстановишься, как думаешь?
– Довольно. Только так думаю не я, а Нетсуден.
– Всё ещё разговариваешь со своим мечом?
– Он меня ещё не подводил. Если хочешь предложить мне другой источник силы, придётся подождать некоторое время, пока я не восстановлюсь.
– Ты хочешь пройти пустофикацию, я правильно понимаю?- Айзен удивился.
– Не хочу. Но должна. У меня уже есть Пустой...Пустая в моей голове. Можешь нас просто объединить.
Айзен улыбнулся. Всё складывалось просто замечательно. Вайзарды получились в результате уравновешивания душ синигами и Пустого особым гигаем. Но то, что он собирается делать, он ещё не проделывал. Гибрид...гибрид синигами и Пустого...один к одному...может и получиться, впрочем. Почему бы и не попробовать? Времени у Соуске достаточно, попробовать можно и это. Но Эспаде, да и Гину, он говорить об этом эксперименте пока не будет. Вот закончит опыт, получит результат, тогда можно будет сообщить.
– Ты знаешь о рисках?
– Да.
– Как же зовут твоего...твою Пустую? И где ты ею обзавелась?
– Её зовут Кинушикую. Я нашла обломок её маски в пустыне. Но имя я ей дала сама, она не помнит своего настоящего.- “или не имеет”- думает Рингоноки, но вслух не говорит. А зачем?
“Ха! Я не помню своего прежнего имени, но я помню чётко одно – этот Айзен меня и создал. Я была ещё из предыдущего выпуска Эспады. Я помню Заэльапорро, Ннойтру...Аарониро помню...остальных не помню. Кто-то из прошлой Эспады меня победил и выкинул мою маску. Я выжила лишь потому, что перенесла свой дух в маску. Потом меня нашли эти двое, а дальше ты знаешь.”
“Хм...интересно. Но говорить об этом Сашке, пожалуй, не стоит.”
– Кинушикую. Телец. Хорошо, Рингоноки. Трёх дней на восстановление хватит?
– Хватит восемнадцати часов.
Этим же вечером весь Готей уже знал, что капитан пятого отряда не исчезла – она отправилась в Уэко Мундо, чтобы совершать диверсии, пользуясь расположением Айзена. Только вот Маюри не очень нравилось, что его жена (молодая и, по мнению самого Маюри, красивая) находится в обществе, где количестов мужчин больше количества женщин. Нет, обвинять в измене Рингоноки нельзя...Но ведь мужчина может не выдержать соседства столь прекрасной (мнение Маюри) женщины.
– Удивительно, но я не хочу, чтобы она возвращалась.- Нанао опять вспомнила давнюю обиду на неё.
– Всё ещё жалеешь, что вышла замуж.
– Что вышла замуж – уже нет. Но то, что она меня сюда затащила – это меня до сих пор бесит!
– И не говори. Я вообще не понимаю, что Рингоноки нашла в тебе. Ты даже не такая умная, как я думал. Она говорила, что ты будешь выполнять за меня бумажную работу. А в итоге на Нему висит ещё и твоя работа! Ты отвлекаешь меня от опытов, действуешь на нервы мне и моим подопытным, не умеешь обращаться с реагентами...ты даже приготовить щуку не можешь нормально!
– Ах, тебе не нравится моя готовка! Да будто бы она что-то может приготовить!
– Она готовила вкусное варенье, щуку в яблоках, лепёшки, пирожки! Её кухня мне нравится гораздо больше,
– Она что, была такой прекрасной?!
– Да! Она вкусно готовила, не действовала мне на нервы и не спорила со мной! И она носит в себе мой лучший эксперимент!
– Да если бы я могла, я бы вас обоих прикончила!
– Да если бы я мог, я бы тебя уже препарировал!
– А что же тебе мешает, в таком случае?
– Да Рингоноки запретила тебя убивать, дура! Если бы не её наказ, я бы тебя ещё в первую брачную ночь на опыты пустил...нет, тебя даже на опыты пустить нельзя, я бы тебя просто прикончил!
– Да?! Ну и катись отсюда ко всем Меносам!
– Куда катиться, это моя комната!
– Ах ты...
Процесс избиения Маюри супругой продолжался бы до самой ночи, но капитан двенадцатого отряда неожиданно для самого себя подумал: “А как бы решила эту проблему Рингоноки?”
“Она бы доказала свои слова делом. Но она бы не причинила этой гадине вреда. Она бы...”- Маюри опомнился, лишь когда начал задыхаться. Он сообразил, что кинулся к жене с поцелуем на шею, а она...отвечает?
“Что же я делаю? А почему я думаю об этом? Надо действовать.”
Двое измотанных синигами лежали на одной кровати. Никаких истерик, криков, воплей – почти идиллия. Нанао не торопясь думала о произошедшем.
– Ну ладно. Не так уж ты и плохо готовишь, вполне вкусно.
– А с ней... с Рингоноки жить можно. И с тобой. Привыкла, похоже...а может и влюбилась.
– В меня или в неё?
– Похоже, что в обоих. Ох, в кого же вы меня превратили?
– Во всём виновата Рингоноки Куротсучи, как гласит надпись на воротах.
Рингоноки спала как убитая. Нетсуден пообещал восстановить хозяйку как можно быстрее, чтобы Рингоноки смогла нормально перенести эксперимент Соуске. Но Рингоноки ничего не снилось, и она это понимала. Она понимала, что пока не восстановит свою духовную силу до прежнего уровня, она не сможет видеть будущее, но даже понимание этого не уменьшало необъяснимое чувство тревоги. Этого Рингоноки не любила, поэтому тело отдыхало, а голова работала. Рингоноки не хотела становится результатом экспериментов Айзена. Но у неё не было выбора. Если она получит силу Пустого, она сможет победить Айзена; она сможет защитить своих. Но ей уже рассказывали о прошлых капитанах Готея, прошедших пустофикацию. Айзен несколько откорректировал официальную версию. Если она пройдет этот эксперимент и не погибнет, то ей придётся скрывать свою новую силу от генерала, капитанов, подчинённых...Маюри и Нанао...
– Не бойтесь, хозяйка. Я помогу вам скрыться.
– Что бы я без тебя делала, Нетсуденчик.
– Ну, хозяйка (явно стесняется), не так уж я и много делаю. Ну, я ведь занпакто ваш...
– Другие мечи себя так не ведут.
– Хозяева других мечей не оказывают мечам должного внимания, не разговаривают с ними годами, если не десятилетиями. И ещё чего-то от них хотят. Хозяйка, вы ведь новатор в принципе отношения к мечу.
– Нисколько. Просто я так воспитана. Если вещь мыслит, сомневается, дышит, имеет душу, то это уже не вещь. Неужели синигами не знают таких прописных истин?