Смерть по фэн-шуй

Комарова Ирина Михайловна

– Приехал! – Нина махнула в сторону машины с шашечками, остановившейся в конце квартала.

Гошка мгновенно развернулся и, не убирая ладони-козырька, сердито спросил:

– Он что, ближе подъехать не мог? Я лично отказываюсь туда…

В этот момент с тихим шуршанием перед крыльцом затормозил шикарный, сияющий черным лаком лимузин. Витька распахнул дверцу и широко улыбнулся:

– Такси на Дубровку заказывали?

Несколько секунд мы ошеломленно молчали. Первым, естественно, пришел в себя Гошка.

– Ни хрена себе такси! – пробормотал он.

– Я же сказал – сегодня мы

гуляем! – еще больше расплылся в улыбке Кириллов. – Почувствуйте себя буржуями!

– А в ресторане мы закажем ананасы и рябчиков, – радостно подхватила Нина. – Ананасы в шампанском – всю жизнь мечтала попробовать!

* * *

Ресторан Витька выбрал действительно очень приятный. Мягкий, приглушенный свет, негромкая музыка, гирлянды пластиковых цветов на стенах. Официант встретил нас как родных, отвел к накрытому столу, который приятно оживляла вазочка со свежей клубникой (это в ноябре!), и вручил кожаные темно-малиновые папки.

– Я уже чувствую себя буржуем! – Не отвлекаясь на изучение меню, Нина взяла из вазочки верхнюю, самую большую ягоду и мило улыбнулась: – Гошка, я тебе доверяю. Закажи мне что-нибудь на твой вкус.

– А мне не доверяешь? – Кириллов отвлекся от своей папки, содержимое которой внимательно и очень серьезно изучал. – Может, я лучше заказ сделаю?

– Ни в коем случае! Тебе, Витенька, я могу довериться во множестве случаев, но только не в этом. Твоей фантазии хватит только на салат и на отбивную котлету с картошкой фри. А это я и дома могу поесть.

Я невольно улыбнулась и посмотрела на Витьку. Помнится, именно котлету с гарниром он заказал в ресторане в тот день, когда мы познакомились.

– По крайней мере, это нормальная еда, – безмятежно ответил он. – А Гошка, смотри, сейчас опять устриц закажет.

Нина прыснула и показала Гошке кулак:

– Даже не думай!

– Я и не собираюсь, – обиженно прогудел Гоша. – Какой смысл приобщать вас к высотам кулинарии, все равно не оцените.

– Не оценим, – заверила его Нина. – Где уж нам, с нашим-то хамско-батрацким происхождением! Знаешь, Рита, – обернулась она ко мне, – Гошка ведь правда один раз настоящих устриц заказал. Такая, прости господи, гадость! Главное, я в нее вилкой ткнула, а она как запищит!

– Я тебе говорил, лимонного сока сначала надо было капнуть, – перебил Гошка, – тебе для чего лимон на тарелку положили? Нет, вы устриц не заслуживаете. – Он посмотрел на меня и оживился: – Разве что ты, Ритка? Ты когда-нибудь устриц пробовала?

– Не пробовала и не хочу, – быстро отказалась я. – И лягушачьи лапки тоже можешь не предлагать. Знаешь, мне лягушку хоть сахаром облепи…

– Ой, кто бы тебе здесь этих лягушек приготовил? Чай, не во Франциях живем. И вообще, мы сюда не языками чесать пришли. – Гошка отобрал малиновую папку меню у Кириллова, потом у меня и подозвал официанта. – Значит, так. Начнем мы, пожалуй…

Он быстро и на удивление толково сделал заказ. Официант посмотрел на него с уважением, несколько раз кивнул, и через несколько минут наш столик покрылся тарелочками с закусками.

Разлить вино тоже собирался официант, но тут инициативу перехватил Витя. Он аккуратно наполнил высокие тонкие фужеры, поднял свой и

провозгласил:

– За встречу!

Мы дружно чокнулись, но Гошка, разумеется, не смог промолчать.

– Хороший тост, – одобрил он. – А главное, оригинальный.

– Тебе что нужно, оригинальности или выпить-закусить? – упрекнула Нина. – Все правильно, Витя, за встречу! Мы рады!

– Мы рады, – эхом откликнулась я, и Кириллов улыбнулся мне. Мне персонально.

Я тут же глупо смутилась и уткнулась в тарелку. Счастье, что Гошка ничего не заметил и обошлось без язвительных замечаний.

Впрочем, первые пятнадцать минут все были сосредоточены на еде. И только когда утолили первый голод, начали болтать. Точнее, болтали Гошка с Ниночкой. Витька, расслабленно откинувшийся на спинку стула, благодушно усмехался и в пререкания, как они ни старались, не вступал.

– Даже завидно, – призналась Нина. – Посмотришь на тебя, и сразу понятно: человек отдыхает, человеку хорошо!

– А мне и правда хорошо, – согласился Кириллов. – Вы не поверите, ребята, но я по вас соскучился.

На этот раз Витька не смотрел в мою сторону, но я почувствовала, что щеки мои вспыхнули.

– Конечно, не верим! – обрадовался Гошка. – Ладно, мы с Ниной не верим, мы давно тебя знаем! Но Ритка тоже не верит, хочешь, сам у нее спроси!

Разумеется, Кириллов не стал ничего спрашивать – он только подмигнул мне. Я подумала и старательно замигала в ответ. Витька расхохотался. В этот момент тихую магнитофонную музыку сменил грохот оркестра, и я невольно оглянулась. Два гитариста, клавишник, саксофонист и барабанщик старались изо всех сил. Когда они успели забраться на маленькую эстраду? Я, по крайней мере, не заметила. Пока я разглядывала музыкантов, на танцпол потянулись желающие размяться. И среди них я неожиданно заметила Долли. Сначала я даже не поняла, кто это, просто машинально отметила – где-то я эту женщину уже видела. Потом ахнула и дернула Гошку за рукав:

– Смотри! Вон там, справа, Долли! Ну вон же она, с дядькой в синем костюме танцует, видишь?

– Где? – завертела головой Нина. – Ой, и правда Долли!

Гошка, в отличие от нее, только покосился в сторону танцующих краем глаза и недовольно спросил:

– Ритка, тебе никогда не говорили, что воспитанные люди пальцем не показывают? Нина, хватит на них таращиться! И вообще, что вы так разволновались? Витрины с золотишком рядом не наблюдается, а как барышня проводит свободное от работы время, нас не касается. Хватит трудовой энтузиазм проявлять, ведите себя прилично.

Призвав нас к порядку, он все с той же кислой миной объяснил Кириллову:

– Наша подопечная.

– Везет вам, – равнодушно отозвался тот. – Не вы за подопечными, а они за вами ходят.

– А что с ней за мужик? – спросила Нина. После Гошкиного внушения она уже не таращилась на Долли так откровенно. – Выглядит как мафиози какой-нибудь.

– Вряд ли. – Гоша не посчитал мужчину в синем костюме достойным внимательного взгляда. – Ты его не знаешь, я не знаю, значит, мелкая сошка, нигде особо не засветился. А барышня наша, – тут напарник все-таки оглянулся, – ну просто многостаночница. Сначала с утра до ночи трудится, потом с ночи до утра.