Смерть под кактусом.
Шрифт:
— Интересный экземпляр... — забормотала Мегрэнь, с увлечением звякая ложкой о стенки чашки. — Просто приятно посмотреть...
Я подождала еще полминуты и выдернула ложку из ее пальцев.
— Пока ты чашку не расколотила, угомонись. Пей,
все уже остыло.
Подруга покивала, но взгляд ее был отсутствующим, и мне почему-то показалось, что сейчас Тайка назовет имя мужчины. Но она спросила:
— И кто это?
Я пожала плечами. Тайка подняла фотографию и посмотрела на просвет, словно пытаясь разглядеть загадочного гражданина насквозь.
—
Я снова пожала плечами:
— Никогда о них не слышала...
Разговаривать приходилось недомолвками и намеками, в результате мероприятие по празднованию начала отпуска вышло скомканным, повздыхав друг на друга, мы решили заняться сборами. Все-таки мы молодые интересные дамы, а в доме отдыха предполагалось наличие дискотеки.
Не успела за подругой захлопнуться дверь, как зазвонил телефон.
— Здравствуй, Светик! — сладко пропела трубка Юркиным голосом, а я сжалась и озлобилась. Но, памятуя строжайшие Тайкины наставления, вздохнула полной грудью и ласково мурлыкнула:
— Здравствуй, Юрочка...
Юрка обалдел, да и я тоже. Малость пережала.
Нам обоим понадобилось время, чтобы собраться с мыслями.
— Как дела, Светик?.. Чем занимаешься? Я догадалась, что Юрка решил попробовать продолжить в том же духе.
— Чего звонишь? — быстро расставила я точки над «i».
Одноклассник погрустнел и вроде даже обиделся.
— Просто хотел узнать, как поживаешь...
— Ага, — не удержалась я, — заботишься, значит?
На языке еще много чего вертелось, потому что
«Кампари» с соком оно, конечно, не водка, но расслабленному организму, да еще в обстановке строгой секретности...
— Просто хотел...
— Никак на свидание пригласить собрался? — развеселилась я. — Что-то больно робко...
— Собрался, — вдруг нахально заявил он, а я прямо ахнула.
Вот змей подколодный, наслушался про завтрашний отъезд, подождал, пока сестра уйдет, теперь на вшивость проверяет... Ну ладно...
— И куда ты меня пригласишь?
Юрка с дыхания сбился, поскольку этого, конечно, не ожидал.
— А-а-а...
— Что, передумал?
— Нет, нет. У меня одна знакомая есть...
— Хорошо начал, — не утерпела я.
— Не в том смысле... У нее художественная галерея, завтра новая выставка открывается... Она приглашала... Сходим?
«Оригинально наш мент работает», — покачала я головой и вздохнула:
— Во сколько?
— Я за тобой в пять заеду, — выдохнул кавалер, однако в голосе было столько растерянности, что я его едва не пожалела. Но, вспомнив о «жучке» под столом, опомнилась.
— Ладно.
— А ты... точно... пойдешь? — не унимался Юрка, я даже разозлилась.
Торопливо прикрыв трубку рукой, в сердцах выругалась в сторону, однако тут же сообразила, что закрывать трубку совершенно излишне: он меня и так хорошо слышит. Чертыхнувшись уже про себя, я отрезала:
— Да... Пока, Юра!
И трубку бросила. Никакой совести у людей!
На серый растрескавшийся асфальт платформы робко шлепнулась первая дождевая капля. Я зябко поежилась,
— Ты зонт взяла?
— Не-а, — отозвалась Тайка, — я думала, ты возьмешь.
— Думала, думала... — зашипела я, раздраженно поправляя на плече ремень сумки, беспрестанно сбиваемой снующими пассажирами. — Вечно ты все на меня сваливаешь...
Мегрэнь скорчила рожу, но вступить в перепалку не решилась. Все вокруг было мерзким: и серое хмурое утро, и ветер, и голосящая толпа, и электричка, опаздывающая уже на три минуты.
Наконец мы устроились на жесткой замызганной лавке. Тайка пристроила вещи на полку и села, нахохлившись, словно мокрый воробей, и вперив несчастный взгляд в окно. Я тоже молчала, настроение было гадкое, и почему-то здорово хотелось всплакнуть. Вскоре большинство пассажиров задремало, незаметно для себя я тоже принялась клевать носом и в итоге заснула.
Я проснулась от толчка. За окном электрички вовсю сияло солнышко, а возле нашей скамейки стоял молодой симпатичный парень и смотрел на меня с сочувствием. Мегрэнь спала, уткнувшись лбом в немытое стекло, раскачиваясь в такт вагонному перестуку.
— У вас сумка с колен упала... — ласково сказал парень и посмотрел на меня так, как смотрят доктора на больных, которым недолго осталось. — Рядом парень сидел, он на остановке встал и вышел... А сумка упала...
«Сейчас скажет, что перед тем, как уйти, парень вытащил из нее кошелек...» — подумала я, молча таращась на незнакомца.
Тут он наклонился и поднял сумку с пола.
— Вот...
И сунул мне ее прямо в руки.
— Спасибо, — наконец кивнула я, ожидая, когда же он скажет про кошелек. Но он ничего не сказал, только кивнул и пошел к выходу. — А какая сейчас станция?
Парень оглянулся и ответил.
— Мегрэнь! — взревела я не хуже пароходной сирены. — Нам выходить!
Та моментально вскочила. Схватив в охапку вещи, мы дружно ринулись к дверям. Глянув краем глаза в окошко, я успела отметить, что электричка уже стоит у платформы, а возле дверей перетаптываются готовящиеся войти пассажиры. Выскочив в тамбур, мы бросились в распахнутые двери, едва не зашибив сумками выходившего молодого человека. Но он оказался молодцом, помахав немного руками, сумел удержать равновесие и остался на ногах.
Станция была маленькая и обшарпанная. Поставив вещи на землю, Мегрэнь деловито огляделась:
— А где автобусная остановка?
— Вон там! — махнул молодой человек и на всякий случай отступил подальше. — Через мост и налево.
Мы поблагодарили его, подхватили багаж и направились в указанном направлении.
— Какой автобус?
Мегрэнь извлекла из кармана какие-то клочки бумаги и зашлепала губами:
— Маршрут номер пятнадцать... Должен быть через пять минут...
Однако автобус не заставил себя ждать. Уже через минуту мы влезли в старенький желтый «лиазик» и устроились на переднем сиденье. Автобус отправился не сразу, поджидая замешкавшихся пассажиров, поэтому Тайка, бросив вещи, полезла к водителю: