Смерть придумали люди
Шрифт:
– Не очень. Сны про автомобили, компьютеры и другие непонятные вещи - они немного другие. Размытые, что ли… Скорее похожи на воспоминания о том, чего не было. Но эта комната… она всегда слишком реальна. И моя смерть… там, в лесу, помните?
Я кивнула.
– Ее я тоже видел несколько раз.
Это должно быть ужасно - раз за разом переживать собственную смерть и не иметь возможности ничего изменить. Мне отчаянно хотелось прикоснуться к его руке - невинный знак дружеской поддержки. Но Вереск не нуждался в моем сочувствии.
–
– Я не боюсь смерти. Я опасаюсь за Женю. У меня ощущение, что это как-то связано с ним.
– Вам не кажется, что вы преувеличиваете угрожающую ему опасность? Или, возможно, недооцениваете его самого? Он уже несколько лет в Эртане, и до сих пор ничего страшного с ним не случилось.
– Женя невероятно удачлив. Он безрассудно суется в самые опасные места и выбирается из них исключительно за счет везения. Но однажды удача может отвернуться от него… Юлия, он ведь вам нравится?
– неожиданно спросил Вереск.
– Очень. Но это уже не важно…
Полуэльф посмотрел на меня долгим взглядом, словно хотел что-то сказать, но так и не решился.
– А вы не пробовали посоветоваться с магистром Астэри?
– спросила я, чтобы заполнить неловкую паузу.
– Нет. И вас очень прошу не рассказывать о том, что услышали сегодня. Кстати, как продвигаются ваши занятия с ним?
– Ужасно, - с отчаяньем призналась я.
– Кажется, он хочет, чтобы я научилась собирать Силу, но у меня совсем-совсем ничего не получается.
Вереск отставил в сторону бокал.
– Расскажите подробнее.
Я поведала ему неутешительную историю своих практических занятий.
– Главное, он же сам говорил, что мое тело не приспособлено для управления Силой! Стихийная магия - не для меня, это очевидно. Не понимаю, зачем он меня мучает и сам мучается.
– Магистр Астэри ничего не делает просто так, - произнес Вереск, задумчиво потирая подбородок.
– Юлия, вы не возражаете, если я завтра приду к вам на занятие?
– Да нет, - я пожала плечами.
– Если вам доставляет удовольствие смотреть на девицу, которая со средним интервалом раз в десять минут хлопается в обморок, - смотрите на здоровье.
В разговоре снова возникла пауза, и мой взгляд невольно пустился в путешествие по комнате. В ней царил почти идеальный порядок, какой редко встретишь в помещении, где обитают двое мужчин. Вторая - невостребованная Женей - кровать была аккуратно застелена. Бумаги и книги сложены на письменном столе ровными стопками, неиспользуемая одежда убрана в гардероб. На обеденном столе - ничего лишнего, только графин с водой и стакан. Из общей картины выбивались измятая постель и гитара, небрежно прислоненная к стене… Гитара?!! Почему я не замечала ее раньше?
Гитара считалась профессиональным инструментом. Она появилась в Союзных Королевствах всего несколько лет назад - вместе с кхаш-ти - и пришлась по вкусу некоторым бардам. Музыканты-любители так и не привыкли к ней, предпочитая
– Вы бард?
– Отчасти. Музыкант я довольно посредственный, но от отца мне достались слух и неплохие вокальные данные. А странствующий бард - отличное прикрытие.
У меня не получалось представить себе Вереска выступающим на публике. Интересно, какой у него голос? Полуэльф, как будто угадав мои мысли, потянулся за гитарой. Тонкие длинные пальцы пробежались по струнам, проверяя настройку. Вереск взял несколько вступительных аккордов - и запел.
Голос у него оказался дивный: высокий - наверное, ближе к тенору, проникновенный и удивительно чистый. Хотя Вереск пел не в полную силу, опасаясь разбудить обитателей дворца, у меня по спине побежали мурашки и екнуло сердце. Такой голос любую песню превращает в признание в любви… Мелодия почудилась мне смутно знакомой, хотя саму песню я явно слышала в первый раз. Это была местная интерпретация классического сюжета о несчастной любви между отпрысками двух враждующих семейств. В роли Джульетты выступала дочь одного из кланов Земли, в роли Ромео - молодой вампир. Кончилось все, как и положено, трагично: все умерли.
– Где-то я уже слышала эту песню, - задумчиво сказала я, когда смолкло эхо последних аккордов.
– Это очень популярная баллада среди эльфийских бардов, - подтвердил Вереск.
– Только обычно она исполняется на языке оригинала. Я перевел ее на Всеобщий.
Я изумленно посмотрела на полуэльфа.
– Да вы, оказывается, разносторонняя личность. Деретесь на мечах, занимаетесь наукой, переводите поэзию. Какие еще сюрпризы вы скрываете?
– Вы, можно сказать, тоже теперь занимаетесь наукой, - заметил полуэльф, проигнорировав последний вопрос.
– Это она мной занимается, - горько усмехнулась я.
– Моя скромная персона интересует науку только в качестве объекта препарации.
– Зато вы отлично управляетесь с арбалетом и прыгаете по балконам, - утешил меня Вереск.
…Серые, обычно холодные, глаза смеются. На какое-то мгновение я теряю ощущение реальности. Кажется, что картинка сейчас осыплется разноцветными пикселями, обнажив монохромный остов Матрицы. Кто ты, полуэльф? Может, мы с тобой всего лишь куски программного кода, два NPC, с особым тщанием выписанные командой сценаристов, программистов и гейм-дизайнеров? Почему рядом с тобой я чувствую себя так странно?
"Спой еще… пожалуйста", - я не решаюсь попросить вслух. Но он понимает - и снова ударяет пальцами по струнам. На сей раз это что-то ужасно смешное из жизни лиркской аристократии. Я хохочу, позабыв о спящем дворце и неспящей охране. Мне не хочется, чтобы эта ночь заканчивалась…
Вереск первым приходит в себя.
– Пора спать, Юлия. Скоро рассвет, а у нас впереди не самый легкий день.
Я поднимаюсь, скрывая разочарование (желание хозяина - закон), иду к балкону.
– Вы куда?