Смерть приходит в Пемберли
Шрифт:
Первая часть допроса не представляла трудности. Отвечая на вопросы, Дарси описал, как проходил ужин, кто присутствовал, отъезд полковника Фицуильяма, ранний отход ко сну мисс Дарси, неожиданное появление коляски с обезумевшей от страха миссис Уикхем и, наконец, решение вернуться на коляске в лес, чтобы выяснить, что там случилось и не нуждаются ли в помощи мистер Уикхем и капитан Денни.
— Вы предчувствовали опасность, трагедию, возможно? — спросил Саймон Картрайт.
— Ни в коем случае, сэр. Небольшая травма в лесу у одного из них — вот худшее, чего я ожидал, и надеялся, что мы встретим
— Виконт Хартлеп даст свои показания позже. Ну что ж, продолжим? Пожалуйста, расскажите нам, что было во время поездки в лес и как вы обнаружили труп капитана Денни.
Дарси не пришлось заранее репетировать этот кусок показаний, но некоторое время он потратил на поиск нужных слов и интонаций. Ведь он будет в зале суда, и рассказывать придется присяжным, а не друзьям. Рассказывать о тяжелом молчании, в котором слышались только их усталая поступь и поскрипывание колес — непозволительная и опасная роскошь; нужны только голые факты, убедительно поданные. Он рассказал, как полковник ненадолго их оставил, чтобы предупредить об опасности миссис Бидуэлл, ее умирающего сына и дочь и посоветовать держать дверь запертой.
— Виконт Хартлеп предупредил вас, куда идет?
— Да, предупредил.
— И как долго он отсутствовал?
— Не больше пятнадцати — двадцати минут, но тогда время особенно тянулось.
— И затем вы продолжили путь?
— Да. Пратт достаточно уверенно указал место, где капитан Денни вошел в лес, мы пошли тем же путем, пытаясь найти тропу, которую кто-нибудь из них выбрал. Через некоторое время, примерно минут через десять, мы вышли на поляну, где увидели лежащего на траве капитана Денни и склонившегося над ним рыдающего Уикхема. С одного взгляда я понял, что капитан Денни мертв.
— В каком состоянии находился мистер Уикхем?
— Он был страшно потрясен, а по его речи и по исходящему от него характерному запаху я понял, что он пьян, и, возможно, крепко. Лицо капитана Денни было залито кровью, кровь была также на руках и лице мистера Уикхема — возможно, он прикасался к своему другу.
— Мистер Уикхем что-то говорил?
— Да.
— И что же?
Вот он этот страшный вопрос, и на несколько мучительных секунд Дарси лишился дара речи. Затем, глядя на Картрайта, он сказал:
— Мне кажется, сэр, я помню его точные слова, хотя могу спутать порядок. Он произнес: «Я его убил. Это моя вина. Он был моим другом, единственным другом, и я убил его». И повторил еще раз: «Это моя вина».
— И как вы тогда расценили эти слова?
Дарси понимал, что все в зале суда ждут его ответа. Он перевел взгляд на судью, который теперь медленно открыл глаза и смотрел на него.
— Отвечайте на вопрос, мистер Дарси.
Только тогда Дарси с ужасом осознал, что уже некоторое время молчит. Обращаясь к судье, он заговорил:
— Я видел человека, находящегося в глубоком шоке, который стоял на коленях перед трупом друга.
— Видели вы кого-нибудь или слышали чье-то присутствие, кроме лорда Хартлепа и мистера Элвестона, когда вошли в лес или на месте преступления?
— Нет, сэр.
— Итак, вы утверждаете под присягой, что обнаружили труп капитана Денни и склонившегося над ним обагренного кровью мистера Уикхема, который сказал не один раз, а два, что повинен в смерти своего друга.
Теперь молчание продолжалось дольше. Впервые в жизни Дарси почувствовал себя в шкуре затравленного зверя.
— Это факты, сэр, — наконец произнес он. — Вы спросили, как тогда я истолковал их. И я ответил, что ни тогда, ни сейчас не верю, что мистер Уикхем тем самым признался в убийстве, он просто говорил правду: если б капитан Денни не вышел из коляски и не вошел в лес, он не встретил бы убийцу.
Но Картрайт еще не закончил. Сменив тему, он спросил:
— Если б миссис Уикхем неожиданно и без уведомления приехала в Пемберли, ее бы приняли?
— Конечно.
— Ну да, ведь она сестра миссис Дарси. А приняли бы вы мистера Уикхема, если б он появился у вас при таких же обстоятельствах? Его пригласили бы на бал вместе с миссис Уикхем?
— Это гипотетический вопрос, сэр. Нет никаких оснований для его присутствия на балу. Мы давно не виделись, и я даже не знаю их адреса.
— Мне кажется, мистер Дарси, что вы не совсем искренни. Послали бы вы приглашение, если б знали их адрес?
Джереми Микледор встал и обратился к судье:
— Милорд, какое отношение имеет список приглашенных на бал гостей к убийству капитана Денни? Мы имеем право приглашать кого хотим, родственники они нам или нет, и не объяснять причины наших предпочтений суду, когда они не имеют отношения к делу.
Судья пошевелился, голос его прозвучал неожиданно твердо:
— Этот вопрос важен для разбирательства, мистер Картрайт?
— Да, милорд, он бросает свет на отношение мистера Дарси к своему родственнику и таким образом косвенно дает понять присяжным кое-что в характере мистера Уикхема.
— Сомневаюсь, что отсутствие приглашения на бал может прояснить суть человеческой натуры, — заключил судья.
Теперь пришла очередь Джереми Микледора.
— Вам известно что-нибудь о роли мистера Уикхема в Ирландской кампании в августе 1798 года? — обратился он к Дарси.
— Известно, сэр. Он был ранен и получил награду за храбрость.
— А не был ли он заключен когда-нибудь в тюрьму за уголовное преступление и не имел ли каких-нибудь неприятностей с полицией?
— Насколько мне известно, нет.