Смерть раньше смерти
Шрифт:
— Да, — сказал Яуберт, чтобы сэкономить время.
— Да, я — конфетка, или да, Матт — сокращение от Мэттью?
На столе, невидимый под завалами, зазвонил телефон. Она проворно встала, подскочила к столу. Начала доставать телефон из–под книг и бумаг. Яуберт наблюдал за ней, пораженный ее красотой и смелостью.
— Анна Босхофф, — раздраженно бросила она в трубку. — Секунду! — Она протянула трубку своему гостю. — Это вас, Мэттью.
Он встал, положив блокнот на коробку, и взял трубку. Ему звонил управляющий подразделением Премьер–банка. Руководство разрешило расставить полицейских в штатском во всех отделениях
— Можно позвонить? — спросил он, оглянувшись.
Она снова сидела на коробке, скрестив ноги, и листала его блокнот.
— У вас ужасный почерк. Какие длинные петли у «у», «р» и «д»! Они указывают на сексуальную неудовлетворенность. Так и есть? Вы уже звоните по моему телефону, Мэттью. Так что не стесняйтесь, продолжайте.
Он набрал номер и постарался сосредоточиться. Похлопал себя по нагрудному карману в поисках сигарет. Потом вспомнил, что они остались в кармане куртки. Очень хотелось курить. Ему хотелось чем–то занять руки, чтобы скрыть, что ему ужасно неудобно и неловко. Де Вит ответил, как было предписано указанием окружного комиссара:
— Отдел убийств и ограблений. Полковник Барт де Вит, добрый день.
Он рассказал де Виту о решении, принятом руководством Премьер–банка. Де Вит обещал связаться с бригадиром Брауном и обо всем договориться.
— Где вы сейчас, капитан? — спросил де Вит.
— В Стелленбоше, полковник. С криминальной… то есть с криминалистом.
— Пресс–конференция назначена на 18:00. В кабинете генерала. Пожалуйста, не опаздывайте.
— Слушаюсь, полковник.
Он посмотрел на часы. Придется поспешить.
— Фрейдистская оговорка, Мэттью? — спросила Анна Босхофф. Теперь она сидела сблизив колени — поза почти целомудренная.
— Нет, все дело в пресс–конференции.
— Я говорю о том, что вы назвали меня «криминальной». Вы ведь сейчас разговаривали с Бартом де Витом?
Он кивнул.
— Я его знаю. Он одно время преподавал в Открытом университете «Униса». Мы с ним вместе были на нескольких конференциях. Классический образчик маленького мужчины. У него была кличка — Брюзга. Он и похож на Брюзгу из комиксов, маленького человечка, который подпрыгивает, пытаясь заглянуть, что там за стеной. И еще нос… Ему просто не хватает нужных гормонов. Ни разу не пытался ко мне приставать. Что наводит на определенные мысли.
— Можно мне мой блокнот?
— Скажите, Мэттью, вы просто рассеянный или у вас просто такая манера располагать к себе воров и негодяев? — Анна Босхофф протянула ему блокнот. Он взял куртку, вынул оттуда сигареты, закурил. — Вам известно, что курить — здоровью вредить?
— Я курю «суперлегкие» сигареты.
— Поздравляю. Теперь рак вам не страшен.
— Доктор, — решительно произнес Яуберт, — Феррейру убили из «смит–и–вессона» М–61. По мнению нашего эксперта по оружию, из такого пистолета, скорее всего, стреляла женщина.
— Ну и что?
— Не вписывается в вашу теорию, доктор.
— «Доктор». Вы говорите прямо как священник какой–то. Называйте меня Анной. Какой я вам доктор! Я люблю, когда мужчины грубы со мной. Ставят меня на место. Конечно, это вписывается в мою теорию! Если у вас есть маузер, у вас уже есть большой пистолет,
— Вы уверены, что убийца — мужчина?
— Конечно нет. Возможно, убийца — женщина. Скажем, лесбиянка. Я оперирую лишь средними показателями. Пепельницы у меня нет. Придется вам открыть окно.
— Мне пора идти.
— Вы такой большой! Я имею в виду фигуру, а не то, о чем вы подумали. Люблю крупных мужчин. У маленьких слишком развит комплекс неполноценности. У них гормонов не хватает.
Яуберт смутился. Он смотрел в окно, чтобы не пялиться на ее ноги и полную грудь.
— Вы похожи на медведя. Люблю медведей. По–моему, внешность человека очень сильно влияет на характер. Вы со мной не согласны? — Она по–прежнему смотрела на него не отрываясь; ее взгляд был похож на дуло пистолета. Яуберт быстро глянул на нее и тут же отвернулся. Он понятия не имел, что ей отвечать. — Я вас смутила? Значит, вы из тех мужчин, которые предпочитают более деликатных женщин?
— Я… хм…
— Матт Яуберт, вы женаты?
— Нет, я…
— Я тоже. Разведена. Душераздирающая история. Мы не сошлись характерами. Он работал, и сейчас работает, хирургом. Мы остались друзьями. Вот и все. Теперь вы все про меня знаете.
— Ясно. — Яуберт понимал: пора брать инициативу в свои руки. Проявить характер. — Я…
Она его перебила:
— Ненавижу светские игры. Ненавижу искусственную, надуманную манеру общения. Лишние слова. По–моему, надо говорить то, что хочешь сказать. То, что думаешь. Такая манера не всем по душе. Особенно мужчинам. Мужчинам хочется быть главными, играть в игры по своим правилам. Особенно в любви. Зачем сначала нужно притворяться? Если мужчина кажется мне привлекательным, я так и говорю. Если мужчина меня хочет, он не должен сначала вести меня в дорогой ресторан и дарить мне цветы. Он должен взять меня. Вам не кажется, что так экономится куча времени?
Яуберт посмотрел на ее ноги.
— Я знаю одну восемнадцатилетнюю студентку из Монте–Висты, которая вполне согласилась бы с вами, — сказал он, и у него на душе сразу полегчало.
— Расскажите мне о ней. Она ваша любовница? Значит, вы предпочитаете молоденьких? Мне тридцать два. У меня уже нет никаких шансов?
— Она не моя любовница.
— Почему же у вас такое разочарованное выражение лица? — Не дожидаясь его ответа, Анна Босхофф продолжала: — Знаете, вы совсем другой. Не такой, каким казались мне после нашего разговора по телефону. Детектив из отдела убийств и ограблений! Я представляла себе сурового, умудренного опытом мужчину со шрамом на лице и холодными голубыми глазами. А вы, оказывается, совсем другой. Большой застенчивый мишка. И рассеянный. У меня впечатление, будто вы очень рассеянный, Матт Яуберт. Вы действительно такой?
— Немного, — сказал он и понял, что одержал победу.
— Вам известно, что живешь только раз?
— Да…
— Так живите полной жизнью!
— Я…
— Спешите жить каждый день, каждый миг.
— Мне пора.
— Я вас утомляю? Многие говорят, что я их утомляю. Но друзья у меня тоже есть, я могу это доказать.
— В суде?
Анна Босхофф улыбнулась:
— Мэттью, я буду по вас скучать.
Он положил сигареты, блокнот и ручку в карман куртки.
— Спасибо за то, что уделили мне время, док… то есть Анна.