Смерть ростовщика
Шрифт:
Подчеркнув таким образом еще раз, что у него нет наличных денег, Кори Ишкамба, немного помолчав, спросил:
— Что же, нашли вы келью или и сейчас у вас нет жилья?
— Все еще не нашел!
— А если бы у вас была келья, стали бы вы каждый день варить плов? — снова спросил он.
В моей голове промелькнула мысль, что Кори спрашивает меня об этом потому, что у него, вероятно, осталась какая-нибудь келья без очага и дымохода. Поэтому я ответил:
— Меня устроила бы келья и без очага и без дымохода, потому что я почти никогда не варю себе пищу.
—
— Как! Вы можете ежедневно по два раза есть плов? — прервал я его вопросом.
— О, если бы только оказалось возможным, то и четыре и пять раз в день могу поесть плова! — И в глазах Кори Ишкамбы появилась алчность. — Один из этих учеников, — продолжал толстяк, — добросовестно, каждый день, не пропуская, готовит плов. Другой хитрит: иногда убегает, заперев келью на замок. Когда я на другой день прижимаю его, он находит всяческие отговорки: «Вчера у меня не оказалось денег» или «Вчера я был в гостях». Но ведь в делах и денежных расчетах такие объяснения не стоят и медного гроша! В течение прошлого года он под такими предлогами четыре раза не приготовил еды!
Замолчав, Кори Ишкамба снова стал ковырять в зубах своей острой зубочисткой. Так как между зубами остатков пищи уже не было, он вытащил зубочистку окровавленной.
— Сейчас, — сказал Кори Ишкамба, — я как раз ел плов у этого ученика-обманщика. Вчера он сбежал, а сегодня приготовил плов, но мяса и сала в нем было маловато. Я его предупредил: если он будет поступать таким образом, я выгоню его из кельи. Возьмитесь угощать меня каждый день пловом, и я отберу келью у этого ученика, хоть он и старый мой знакомый. Ну, что скажете?
Я счел для себя оскорбительным объяснять этому гнусному человеку, что я беден и деньги у меня появляются не часто, — ведь известно, что в глазах богачей бедняки являются самыми низкими и презренными людьми. Поэтому, не желая раскрывать перед ним свое истинное положение, я придумал отговорку:
— Вчера один человек обещал мне отдать на время свою келью даром. Если с этим делом у меня ничего не выйдет — можно будет взять вашу. Каждый день варить плов и угощать одного гостя нетрудно, но еще лучше, если найдется даровая келья.
— Разумеется, каждый прежде всего думает о своей выгоде, — согласился Кори Ишкамба. — Ну, хорошо. Но помните, если вам или кому-нибудь из ваших друзей понадобится келья, вы можете получить мою на изложенных условиях. Ученику, который будет честно выполнять свои обязательства, я не только отдам келью, но сверх того и помолюсь за него. Я человек бедный, мне приходится добывать себе пропитание подобным образом. Да, да, я не какой-нибудь богач, как думают обо мне люди!
Этой беседой началось мое знакомство с Кори Ишкамбой.
— Нет, такого друга у меня нет.
Тем наш разговор и кончался. Но сколько бы раз на день я с ним ни встречался, эти вопросы и ответы неизменно повторялись. Кори Ишкамба, видимо, не терял надежды найти через меня такого верного своим обещаниям квартиранта, который готовил бы ежедневно в назначенное время для него плов.
VIII
В Бухаре, по обычаю, в начале солнечного года [9] , в марте, устраивались новогодние гулянья в эмирском саду, известном под названием Ширбадан. На месте гулянья, помимо обычных харчевен, в которых продавались желающим всевозможные готовые кушанья, открывались и такие, в которых можно было сделать плов самим, получив за плату котел, блюдо и все необходимое.
9
В эмирской Бухаре, наряду с официальным мусульманским лунным летоисчислением был в ходу старый земледельческий солнечный календарь, по которому Новый год праздновался в марте, в день весеннего равноденствия.
Хозяева таких харчевен расставляли палатки и легкие шатры, устанавливали перед ними ряд очагов, доставляли котлы и блюда и заготовляли топливо. Желающие готовить плов приносили все необходимые продукты и варили кушанье по своему вкусу. Поев, они платили хозяину сколько полагалось и оставляли также немного плова в котле «за присмотр».
Однажды, в период новогодних гуляний, решила приготовить плов и наша ученическая компания. Меня на тот день сделали поваром. Нарезав мясо, морковь и лук, товарищи пошли гулять, а я занялся пловом.
Когда, раскалив как следует сало, я поджаривал в нем мясо и лук, появился Кори Ишкамба. После обычных вопросов — нужна ли мне келья или нет ли ученика, который ее ищет, — он спросил, с кем я здесь. Я назвал имена нескольких наиболее заметных товарищей.
— О, все свои! — сказал он и зашел в соседнюю харчевню. Там он подсел к компании, ожидающей, когда будет готов плов.
Я засыпал в котел рис, дал ему прокипеть и, когда он всосал в себя всю воду, закрыл котел блюдом, чтобы крупа распарилась.
Вернулись мои друзья, расселись в кружок под матерчатым навесом. К этому времени в соседней компании подали плов, и все принялись за него с таким прилежанием, что никто ни разу не обернулся к нам. Один лишь Кори Ишкамба после каждой горсти плова кидал взгляд в нашу сторону.
Но вот доспел и наш плов. Я выложил его на блюдо, оставив немного на дне котла хозяину харчевни «за присмотр», и поставил кушанье перед друзьями.
Как только Кори Ишкамба увидел, что я понес блюдо, он поднялся со своего места.