Смерть с уведомлением
Шрифт:
– Тише, старик, – прошептала она и почесала пса.
Белый джек-рассел с черными кругами вокруг глаз замолчал. Но его уши были все еще прижаты к голове, а сам он, как загипнотизированный, смотрел на дорогу, уходящую в деревню, – словно в темноте подстерегала ужасная опасность.
– Что ты увидел? – прошептала Хелен. – Кошку? Злую куницу? – Дасти был слишком хорошо выдрессирован, чтобы бегать за ними. Она посмотрела на почтовый ящик – газета еще не торчала из прорези, значит, его взбудоражило что-то другое.
Их участок не был окружен забором. В деревне Грискирхен это не нужно. Хелен унаследовала эту виллу
Хелен погладила пса и подняла глаза. Ни в одном из соседских домов не горел свет. Грискирхен тихо и мирно спала, в окружении гор, лесов и полей. Дасти тоже успокоился и улегся на землю.
Хелен встала.
– Пойдем в дом!
Дасти не пошевелился.
– Дам тебе вкусняшку!
Это всегда работало. Он подскочил и запрыгал, как щенок, вокруг ее ног. Когда в конце дороги послышалось тарахтение мопеда, пес замер. Меньше чем через минуту рядом с почтовым ящиком Хелен затормозил разносчик газет. Дасти наблюдал за мопедом, но не издал ни звука.
Молодой парень поднял забрало и зажмурился на восходящее солнце.
– Доброе утро, госпожа доктор.
– Алекс, не называй меня так. Просто Хелен.
– Да, госпожа Бергер. – Он улыбнулся и протянул ей газету.
Хелен вздохнула. Хотя она и изучала в университете психологию, но не придавала значения своему званию. Никто в Грискирхене не называл ее «госпожа доктор». Франк имел на этот счет другое мнение. Утонченный господин прокурор был на четырнадцать лет старше ее и зазнавался – качество, которое ей так и не удалось изменить. Оказывается, даже у психологии есть пределы!
Алекс достал из кармана куртки собачье лакомство и бросил Дасти, который поймал его на лету.
– Вы хорошо выглядите.
– Спасибо, Алекс, но это не так. – В такую рань она должна была производить нелепое впечатление, в кроссовках и коротком халате.
– Еще как, – возразил он. – Короткие волосы вам очень идут.
– Спасибо. Какой ты наблюдательный. – Раньше Франк так же обаятельно флиртовал с ней, но он новую прическу не заметил. Короткие черные волосы больше подходили к ее веснушкам и смуглой коже – а в тридцать шесть можно выглядеть сексуально и с мальчишеской стрижкой.
– See you, darling! [2] – Алекс подмигнул ей и нажал на газ.
Хелен с улыбкой помахала рукой.
– See you [3] .
Старый мопед, тарахтя, развернулся. На мгновение свет от задней фары упал на лужайку. Под почтовым ящиком в траве блеснула небольшая открытая
Хелен подняла коробочку. Крышка открыта, внутри только красная фетровая подкладка, больше ничего. Дасти заволновался, когда она закрыла крышку. Крупными, написанными от руки буквами, на коробке стояло имя получателя: «Госпожа доктор Хелена Бергер».
2
До встречи, милая! (англ.)
3
Пока!
5
В начале шестого утра Сабина Немез вместе с коллегой вернулась в полицейское управление. Пока Симон писал отчет об осмотре квартиры, Колонович вызвал Сабину к себе в кабинет. В пепельнице лежала потухшая сигара. Окно было открыто, и жалюзи дребезжали на ветру. Светлая полоса на горизонте освещала крыши нежным оранжевым светом.
– Я видел, как ты выходила из машины Симона. О чем ты вообще думала? – напустился он на нее.
Пять минут она выслушивала нагоняй. И смотрела в окно. Оба купола мюнхенского собора вызывали в ней теперь абсолютно новые ассоциации. Не картинку богослужения – а образ мертвой матери, прикованной цепью к церковному органу, с пластиковой трубкой во рту.
– Видимо, убийца поджидал ее в квартире, – прервала она шефа. – Где мой отец?
Колонович провел рукой по горчичным усам. Его покорный взгляд говорил, что он смирился с ее упрямством.
– Все еще у нас.
Сабина посмотрела на наручные часы.
– Уже семь часов. Я отвезу его в отель.
Колонович прочистил горло.
– Бина…
Ей стало не по себе. Она знала этот тон.
– Мы с ним еще не закончили. Ты присядь.
Она осталась стоять. Никакой силой ее сейчас нельзя было заставить послушно сесть.
– Мы уже знаем, что много лет они с твоей матерью были в ссоре. Неожиданно он появляется в Мюнхене, навещает бывшую жену и якобы обнаруживает следы взлома на двери в ее квартиру. Вскоре после убийства он приходит к тебе, чтобы рассказать, что ее похитили.
Сабина сглотнула. Ее шеф был прав. Все это звучало не очень правдоподобно.
– Больше он ничего не рассказал?
Колонович покачал головой.
– Чем больше мы его расспрашиваем и уточняем мотивы, тем сильнее он путается в показаниях. Зачем он приехал сюда из Кельна? Почему к твоей матери? Какое у него алиби на последние двадцать четыре часа?
– Алиби? – эхом вторила Сабина. Она знала, что это значит. Ее отец по уши влип. – Я хотела бы с ним поговорить.
– Не получится. В этом расследовании ты не участвуешь. – Колонович поднялся. – В связи с тем, что состоишь в родственных отношениях с жертвой и предполагаемым подозреваемым, так будет лучше, – добавил он.
– Я могла бы помочь Валнеру и Симону в расследовании.
Колонович вздохнул.
– В ближайшие часы я передам дело экспертам по расследованию убийств.
– Но ведь еще рано! – запротестовала Сабина. Уголовную полицию подключали после того, как оперативная группа завершала свое расследование. Самое раннее через двенадцать часов.