Смерть с уведомлением
Шрифт:
Колонович направился к ее столу:
– Над чем сейчас работаешь?
Сабина быстро нажала на клавишу ввода. Запрос обрабатывается! Одним кликом свернула окно. В следующий момент Колонович стоял перед ее монитором.
– Я посмотрела в центральной системе, нет ли для нас работы. Но там ничего важного.
Колонович швырнул на стол утренний выпуск «Зюддойче цайтунг». Жирный заголовок гласил: «УБИЙСТВО В СОБОРЕ». Под ним красовалась фотография ночной Фрауэнкирхе. Очевидно, архивный снимок, потому что между куполами белела полная луна.
– Мне очень
Мерзкий лысый с подагрическими пальцами. Сабине показалось, что ее вот-вот стошнит.
– Я не хочу это читать.
Колонович забрал газету.
– Просто чтобы ты была в курсе. Имя твоей матери еще не звучало, и фотографий тоже пока нет. – Он вздохнул. – Иди домой или хотя бы к сестре. Здесь ты уже ничем не поможешь.
Сабина покосилась на монитор. Внизу экрана мигала голубая пирамидка.
– Через час Моника отведет девочек в школу и детский сад. Я наведаюсь перед тем, как она уедет на работу.
– Как хочешь. – Колонович посмотрел на настенные часы. Начало седьмого. – Прокурор Фурман сейчас просматривает имеющиеся факты по делу.
– Я хочу поговорить с ним.
Колонович улыбнулся. Сабине было знакомо это снисходительное выражение, которое заставляло ее деградировать до ребенка.
– Это невозможно. Он как раз обсуждает дело с обер-бургомистром.
– В такую рань? – вырвалось у нее.
– Я же говорил тебе, что дело щекотливое. Архиепископа сразу же проинформировали, а тот созвал обер-бургомистра и прокурора. Кризисное совещание продлится до восьми. Тогда мы узнаем больше.
Что за идиотизм! Но по-другому быть не могло. Скоро папа будет служить мессу в мюнхенском соборе. Споры по поводу выхода из церкви в связи со случаями изнасилования детей католическими священниками достигли апогея. Особенно в Баварии. Когда пресса печатала подобные заголовки, представители церкви и политики начинали паниковать.
Поэтому ее отец стал марионеткой в двойной игре, в которой церковь и зацикленные на себе политики настаивали на скорейшем аресте.
После того как Сабина записала данные по угону автомобиля в центре города, она позвонила сестре. Они ненадолго встретились в квартире Моники, и Сабина рассказала ей все, что знала. Хотя ее сестра ночью глаз не сомкнула, она восприняла детали убийства лучше, чем ожидалось. Затем Сабина сходила в столовую полицейского участка. Сумела влить в себя только крепкий кофе и была настолько взбудоражена, что металась туда-сюда по коридору, как подстреленный койот. Время от времени она входила в «Дедал», используя код Эрика, но запрос все обрабатывался и обрабатывался, в строке состояния постоянно отображались 99 %. Наверное, чертова программа зависла.
Когда окно ввода данных актуализировалось, компьютер сухо сообщил: Ваши права доступа заблокированы. После этого она уже не смогла войти в систему ни с паролем Эрика, ни с его идентификационным номером. Сабину бросило в жар, ладони вспотели. Вот дерьмо!
Она нажала на кнопку быстрого набора, чтобы связаться с бюро Эрика в Висбадене. Увидела на дисплее, что звонок перевелся –
– Мне очень жаль, – пропела она. – Коллега уже закончил дежурство. По какому вопросу вы звоните? Могу ли я вам помочь?
Уже закончил дежурство? И это в восемь-то часов утра.
– Спасибо. – Сабина повесила трубку.
Красная лампочка на дисплее стационарного телефона указывала на то, что Колонович разговаривал по параллельной линии. Внешний звонок. В следующий момент лампочка погасла. Пока он не успел снова схватиться за трубку, Сабина бросилась в его кабинет. Шеф выглядел неважно. Ослабленный галстук неряшливо болтался на груди, горчичные волосы падали на вспотевшее лицо. Колонович облокотился мощными руками о письменный стол и подпер подбородок кулаками. Рукава рубашки были закатаны.
– Какие-нибудь новости от прокурора? – спросила она. Он надул щеки.
– Ты даже не представляешь, как они наверху торопятся.
Сабина подумала о предстоящем визите папы.
– На них давят.
– Сильное давление – это мягко сказано, – заметил Колонович. – В настоящий момент есть пять подозреваемых. Твой отец один из них. Подключили также кельнскую уголовную полицию. Судья к тому же выдал ордер на обыск квартиры твоего отца.
Мысли в голове Сабины скакали и путались. Коллеги найдут пузырек с чернилами, а на нем отпечатки пальцев отца!
– Я должна поговорить с коллегами из мюнхенского отдела по расследованию убийств, – настаивала она.
Колонович снова надул щеки. Потом пристально посмотрел на Сабину:
– Только не лги мне! Я все равно пойму по твоему взгляду. Твой отец что-то скрывает?
Если она и могла кому-то доверять, то своим коллегам. Они были отличной командой. Сабина кивнула.
– Еще и это! – Колонович провел рукой по лицу. – Мюнхенская уголовная полиция больше не занимается этим расследованием. В связи с особыми обстоятельствами прокурор говорил с коллегами из Земельного уголовного ведомства, и те взяли дело под свой контроль.
У Сабины потемнело в глазах. Она знала методы коллег из ЛКА [5] . По сравнению с ними даже служащие отдела по расследованию убийств казались безобидными детьми. После обыска квартиры эти типы выбьют из ее отца признание, он даже пикнуть не успеет.
6
Дасти успокоился и больше не лаял до самого утра. Но Хелен все равно не смогла заснуть. Невыспавшаяся, она вышла на террасу с подносом и присела на садовый складной стул. По радио как раз передавали новости. Обычная пробка на юго-восточной магистрали в направлении Вены. Господи, как же она рада, что больше не работает в городе, а имеет свою врачебную практику в Грискирхене. Первые клиенты – мать с сыном – придут сегодня в десять утра.
5
Земельное уголовное ведомство (ЛКА – сокращение от Landeskriminalamt).