Смерть супермодели
Шрифт:
— В докладе коронера говорится, что Вент была отравлена этим утром между семью и девятью.
— Что? Они дали вам отчет коронера?
— Никто ничего мне не давал за всю мою жизнь. — Он пожал плечами. — У меня есть каналы, леди, пожалуйста. Я в этом не новичок, но послушайте, половина офиса убеждена в том, что она была у вашей сестры в то утро, но я сам, считаю, что её там не было. Итак, вы можете сказать мне правду? Пожалуйста?
— А что еще там сказано?
— Я его не читал, — сказал он. — У меня есть только парень, который
— Ну, я не могу вам помочь. Утром перед шоу я была на работе в шесть тридцать, перешивала платье «Hudson», чтобы оно село на Томасине. Она потеряла семьсот граммов, что на деле означает, что надо переставлять швы.
— Еще один вопрос. Вы видели у кого-нибудь проблемы с глазами тем утром? Может быть, поцарапанные?
— В смысле?
— Они нашли следы роговицы глаза под ногтем. Это действительно помогло бы, если бы вы вспомнили что-нибудь про это.
— Я попробую.
— Еще один вопрос.
Она кинулась к дверям достаточно быстро, чтобы обойти его и войти в здание.
Лора вышла из лифта, ожидая от Корки ежедневного отчета. Повернув за угол, она увидела Пьера, лихорадочно печатающего в телефоне так, словно его пальцы зудели. Он опирался на дверной косяк, как будто не мог ни войти в комнату, ни остаться в коридоре. Он многозначительно посмотрел на нее, и Лора поняла, что так и не включила свой телефон, после «Бакстер-Сити». Слишком поздно. Но она встречалась с Пенелопой Сидуиндер. А он не мог понять, почему она не на работе.
Теперь Лора могла не бояться деловой встречи. Ее короткие встречи с Иванной не приводили к хорошим результатам или удобному сотрудничеству. Встреча в «Isosceles» ничем не улучшила ситуацию. Женщина была легко обижающейся, капризной, богатой, и хорошо уважаемая в дизайне интерьера по причинам, которые Лора боялась, что никогда не разгадает.
У Иванны под левой рукой был зажат той-пудель, а правой рукой она держала куртку из весенней коллекции с обтяжными пуговицами.
— Что это? Пуговицы могут быть стразами. Или по крайней мере из золота. Почему мы так много обсуждаем то, что похоже на вещь из «Target»?
— Привет, — сказала Лора, надеясь хотя бы на ответную вежливость.
— Милочка, — сказал Иванна, — где вторая? — Она выглядела действительно недоумевающей.
Лора протянула ей руку.
— Руби, очевидно, здесь нет.
Иванна поздоровался с ней левой рукой, пока правая все еще укачивала собаку.
— Ты та, кто изготавливает модели? Та, кто занимается швами? Ты делаешь важную работу, но проектирование — это больше, чем пошив.
Лора не знала, спорить или позволить ей говорить. Хотела ли она так скоро выразить свое несогласие? Или она должна позволить женщине высказаться и только вставлять «да», «нет» там, где это необходимо?
Пьер, должно быть, заметил замешательство на её лице.
— Могу я предложить
— Я принесу! — Корки практически выпрыгнул со своего места. Не лучшее поведение для продавца, но если он здесь быть не хочет, то ему и правда лучше уйти, подумала Лора.
Иванна заказала что-то типа мокко-фраппе, и, вытащив из-под стула мужскую спортивную сумку «Kate Spade», с грохотом бросила её на стол. Шум был такой, как будто она швырнула туда банку с камнями.
— Мы так поддерживает порядок в демонстрационном зале?
Корки повесил сумку на плечо.
Иванна разложила на столе куртку с искусственным мехом.
— Это полная имитация. Я вам за это отвечаю.
— «Barneys» это нравится, — вставил Корки. — И каждый наш вчерашний покупатель хотел знать, что нравится «Barneys».
— Им бы гораздо больше понравилось, если бы она была настоящей. — Иванна посмотрела под воротник, а затем отшвырнула его как использованную салфетку. — Они оформили у вас заказ?
— Ну, нет, — ответила Лора.
— Правильно. Их деньги не были выделены. Таким образом, разговор — это только разговор, и они могут говорить что угодно.
— Ничего больше у нас нет.
Иванна повернулась к Корки, чье приподнятое настроение тут же улетучилось, стоило дизайнеру смерить его взглядом:
— Ты разве не за кофе пошел?
И он тут же испарился, захлопнув дверь со звуком всасывающегося воздуха.
— Садись, — сказал Иванна, как будто это был ее кабинет.
Лора села.
Иванна спустила с рук собаку и положил обе ладони на стол.
— Тебе нужны деньги или нет?
— Конечно.
— Прошлым вечером, я была очень груба с тобой, признаюсь. Но я думаю, что у тебя есть шанс добиться успеха, моя дорогая. Очень большого. И я хочу, чтобы это произошло.
— Честно говоря, госпожа Шмиллер…
— Иванна.
— Иванна. То, что ты сказала прошлым вечером, было правдой. Томасина умерла на нашем шоу, ну, я имею в виду, что репортеры вовсю снуют вокруг меня, полицейские изучают все на меня. Думаю, это конец.
Пьер тяжело вздохнул.
— Конечно, ты имеешь в виду…
Взгляд Лоры заставил его замолчать.
Но Иванна не отвела от Лоры своих внимательных глаз.
— Ты беспокоишься о полиции и газетах?
— Я не беспокоюсь, — сказала Лора. — «Беспокоиться» означает, что я трачу свое время на вещи, которые не могу предсказать. Но, серьезно, полиция опечатала квартиру моей сестры, а моя, вероятно, следующая. Так что я могу предсказать, что что-то вонючее ударит по вентилятору, а это значит, что у нас не будет времени уделить этому необходимое внимание. И я знаю, что Акико Камичура делает обвиняющий нас репортаж. У меня просто нет средств или времени, чтобы бороться с этим и продолжать вести бизнес. Поэтому, вы можете сказать Бобу, что я сожалею, что потратила впустую его деньги? Я чувствую себя ужасно из-за этого.