Смерть в Голограм

Добрая Алла

Он попытался нажать на ручку двери, но безуспешно.

– Как это работает? – спросил он Полянского.

– Длинным нажатием и резким движением в правую сторону, – ответил Александр, по-прежнему не желая проходить дальше.

– Двери открываются только с этой стороны?

– Если захлопнуть, то только с этой. Короче, если не захлопнуто, то можно войти и со стороны сада.

Несмотря

на лощеный вид и попытки выглядеть и вести себя аристократично, слова паразиты сыпались из него как горох из рваного мешка, выдавая отсутствие всякой связи с аристократией.

Егор пробежал глазами по записям в протоколе.

– Итак, продолжим, – сказал он. – Вы подошли к двери в ванную. Она была открытой?

– Да, – слегка осипшим голосом ответил Полянский.

– Сейчас, пожалуйста, соберитесь, Александр.

Полянский, следуя просьбе Фомина, выпрямил спину и втянул живот.

– Что в этот момент бросилось Вам в глаза в первую очередь? Прямо сразу, как только Вы вошли и до того момента, как увидели тело жены, – задал следующий вопрос Егор, гуманно заменив слово труп.

Полянский устремил глаза в потолок, потом прикрыл их на пару секунд и ответил:

– Перед входом я ничего необычного не заметил. Ну, разве что, свет был выключен. Потом, как оказалось, выбило пробки на этом участке. А когда я вошел…. сначала увидел пустой штатив. На нем не было ни телефона, ни камеры. А потом…, потом я увидел Леру…

На этих словах Полянский потерял самообладание и принялся сначала тихо всхлипывать, постепенно переходя на рыдания. Он, то закрывал руками все лицо, то прикрывал только рот, то запускал пальцы в волосы, зажимая виски.

Егор хладнокровно наблюдал за ним, пытаясь отыскать ноты фальши, о которых на оперативке говорил Фатрушев.

Полянский с трудом успокоился, но его пальцы и губы продолжали подрагивать.

– Извините, что мне приходится снова заставлять Вас переживать увиденное, но наша задача найти убийцу, и я очень надеюсь, что Вы нам поможете.

Александр всхлипнул и согласно кивнул головой.

– Пожалуйста, продолжайте, – попросил Егор.

– Потом я увидел Леру, – высморкавшись в бумажный

носовой платок, продолжил Александр. – Она не двигалась. Мне стало страшно. Я понял, что произошло что-то ужасное. Мой телефон уже разрывался от сообщений и звонков. Мне было очень страшно.

– Вам было страшно, – повторил Егор, – это я понял. А дальше что?

– Я подошел к ней, дотронулся до руки и она съехала. Соскользнула с края ванны и повисла плетью… И она была такой темной, как и лицо…

Глаза Полянского снова наполнились слезами.

– О чем Вы подумали в этот момент?– спросил Егор.

– Я подумал, что это несчастный случай, что она случайно разбила фен и схватилась за оголенный провод….

– Самоубийство? – подсказал Фомин.

– Так я подумал вначале. Но потом открыл Голограм, посмотрел ее прямой эфир и все понял…

– Поняли что…?

– Что она не сама…, что это убийство, и убийца, возможно, еще находится в доме.

– А за окнами в этот момент происходило что-то необычное? Какое-то движение?

– Движения не было, – неожиданно твердо произнес Полянский.

– Вчера при первом осмотре Вы сказали, что двери в сад были закрыты. Подтверждаете сказанное?

– Не совсем, – ответил он, задумчиво. – Вчера я был, как бы уверен, что все двери и окна были закрыты, а сегодня вспомнил, что вот эта дверь справа, вроде была приоткрыта…

– Вот эта? – указал Фомин рукой.

– Да! – оживился Полянский, – точно. Я вспомнил! Мне стало дурно от запаха, ну Вы понимаете, я подошел, хотел впустить воздуха и позвать на помощь, а дверь уже была приоткрыта….

– Вчера не помнили, а сегодня вспомнили?

– Да, – Полянский развел руки в стороны. – Просто я вспомнил, что вчера она как-то легко подалась, когда я хотел ее открыть…

– Возможно, Вас это тоже напугало, и Вы обратили внимание на территорию сада? – С плохо скрываемым сарказмом произнес Егор.

– Да, меня это тоже напугало, – согласился Александр. – Но в саду никого не было. Это точно, я никого не видел. Там, конечно, было темно, но я никого не видел. Точно.

Конец ознакомительного фрагмента.