Смерть в рассрочку
Шрифт:
Резаный скромно молчал. Он знал, кто даст шефу наводку на этого кобеля. Карлин. Уж он-то должен знать, кто насилует его бабу!
Борис Еремин приехал в аэропорт заранее. Его сопровождали ещё двое парней. Одного из них звали Вадим Сидельниклв. Он состоял в личной охране Беглова.
Сердце у Бориса нехорошо заныло, когда он узнал об участии Сидельникова. Уж, кажется, исполнительнее и четче его, Бориса, человека нет, но, видно, не доверяет ему шеф до конца.
Обидно стало: пашешь, пашешь, а толку...
Группу
Шаныгин пробовал качать права, начал что-то доказывать, но быстро скис.
Группу в полном составе сняли с рейса.
– Порядок, шеф, - докладывал Беглову Еремин.
– Всех замели. Чапы в Шереметьево сегодня не было.
– Уверен? Хорошо смотрел?
– Да, - твердо ответил Борис.
– Думаю, что завтра он никуда не полетит.
– Наблюдение с него снять?
Артем раздумывал недолго.
– Проверь на всякий случай. Он - мужик шустрый и наглый. Если появится в аэропорту, прими меры, чтобы не улетел, только без явной уголовщины.
Но Чапа в аэропорту на следующий день не появился. Его билет никто не сдал.
Вечером того дня, когда группа артистов во главе с Шаныгиным должна быть в Берлине, он позвонил своему человеку.
Тот сразу же выпалил:
– Господин Шаныгин ожидаемым рейсом не прилетел. Я был в гостинице, где он обычно останавливается. Забронированный номер пуст.
У Чапы нехорошо заныло внизу живота.
– А в аэропорту? Он прилетел в Берлин?
– Он хотел заорать громко, но что-то случилось с горлом, голос вдруг пропал.
– Звонил в аэропорт. Ответили, что такого пассажира не было.
– Что, что случилось?
– едва шевеля языком, выговорил Чапа.
– Они не располагают подробностями, - твердил голос по ту сторону с едва заметным акцентом.
– Других справок компания дать не может. Надо интересоваться там, у вас.
При этих словах боль внизу живота усилилась.
– А как же... как теперь быть?..
– растерянно спрашивал компаньон с легким акцентом.
– Клиент ждет.
Чапа едва сдержал себя, чтобы не выругаться. Хрен с ним, с клиентом! Ноги уносить надо.
– Я позвоню, - коротко бросил он в трубку.
Он сидел в своей разоренной квартире, - загнал все, что можно было загнать и что представляло хоть какую-то ценность, - и судорожно думал, как быть. В голове мутилось.
Залетел-таки этот мудак! А он-то, он тоже хорош. Все мало ему было, мало! Последний раз... Вот и дохапался. А может, сумеет прорваться за кордон?
Он поднял
О-ох! Чапа схватился за голову и забегал по комнате. В западном банке денежки лежат, его дожидаются, а он вшей на нарах кормить будет. И все из-за собственной жадности и дурости.
Вчера уходить надо было, вчера, шептал он горячими губами и думал, что делать. Затаиться, залечь на дно, а дальше что? Что?! Выхода он не видел.
Глава 19
Борис Ефимович Мастинский приехал в свой подмосковный особняк, расположенный в районе Клязьминского водохранилища.
Первые коттеджи появились здесь лет шесть - семь назад. Место превосходное, денежные люди это сразу оценили. Иметь недвижимость в красивейшем уголке Подмосковья - дело хорошее, всегда себя окупит, смекнули они.
Раньше на самом берегу водохранилища между пахучими соснами стояли летние студенческие лагеря. Палатки, гитары, смех - место так и называлось: бухта Радости.
Сюда собирались отдыхающие со всего Мытищинского района. Вернее, собирались те, кто имел автотранспорт, потому что добираться было сложно. Основная часть ехала до Пансионата, куда часто ходили автобусы.
В бухту Радости без личного автотранспорта приезжали те, кто был по-настоящему влюблен в этот изумительный уголок природы. Подгадывали к жостовскому автобусу, который ходил редко и, как правило, был переполнен. Если опаздывали, то выходили на развилке и дальше шли пешком километра три.
Эти мытарства окупались. Здесь было не так многолюдно, как на огромных песочных пляжах Пансионата. Величавые сосны бухты, шашлыки по доступной цене, подвезенное пиво, - отдыхай, не хочу.
Зимой жостовский автобус возил рыбаков, но они ехали дальше, бухта их почему-то не привлекала. Каждый ищет, где глубже.
Летом здесь было раздолье любителям парусного спорта. Яхты, лодки, всевозможные плавающие средства, - воды залива пестрели от разноцветных парусов. Любители отводили душу.
Хорошо было отдыхать в бухте Радости: доступно, недорого, комфортно и уютно. А воздух какой! Стройные сосны усыпали все вокруг своими иглами. Так приятно было ходить по ним босиком... Или валяться, задрав голову, на шершавой земле.
Эти времена давно прошли. Исчезли дешевый шашлык и недорогое пиво. Не было массового наплыва отдыхающих. Не до того стало. Частники, конечно, по-прежнему приезжали на машинах, и было их тоже достаточно, но это не шло ни в какое сравнение с тем, что было раньше. С тех пор, как общество резко разделилось на богатых и бедных, здесь тоже произошли изменения. Местность сохранила лишь название - бухта Радости.