Смерть в стране грез

Кадиган Пат

Потом Дор вспомнила загримированного парня с бледным лицом. которого встретила в парке, и его веселую компанию — она рассеялась, как дым, стоило ему взмахнуть рукой. Вероятно, догадалась Дор, многие из игроков окружили себя призраками; на самом деле здесь гораздо меньше людей, чем кажется. Зачем это нужно, она не догадывалась. Не исключено, что это был один из способов пустить пыль в глаза, а может быть, свита из фантомов считалась виртуальной частной собственностью.

Пока она таращила глаза и гадала, к ней подплыла высоченная женщина ростом под семь футов с длинными, пышными рыжеватыми волосами, которые, казалось,

жили своей самостоятельной жизнью.

– Что ты за создание, крошка? — пророкотала каланча низким, грудным голосом, разглядывая Дор в театральный бинокль.

– Сам не знаю, — ответила Дор и мгновенно покраснела, поскольку подлый костюм, как всегда, то есть в самый неподходящий момент, решил продемонстрировать свою универсальность, заставив ее испытать те чувства и мысли, которые испытал бы Шанти. беседуя с этой особой. Какой кошмар! Ее бывший муж сейчас бы засмеялся и заметил, что нечего красть чужие жизни.

«Я ни у кого ничего не воровала: Шанти потерял ее; она никому уже не принадлежала, — начала мысленно оправдываться Дор. — Я возвратила ему жизнь, во всяком случае — его виртуальному двойнику».

Дор чертыхнулась, осознав, что нет ничего глупее, чем затевать воображаемую склоку с бывшим мужем. В особенности, когда расследуешь убийство. Впрочем, возможно, само виртуальное расследование не меньшая глупость.

– Вы знакомы с Боди Сативой? — спросила Дор.

– Да. — Женщина смерила Дор долгим взглядом, затем развернулась и ушла.

Люди на путях начали танцевать под какой-то ритмичный звон, не имевший ничего общего с музыкой и напоминавший звуки, какие издает стеклянная посуда, разлетаясь вдребезги при ударе о стену.

Спрыгнув с платформы на рельсы, Дор очутилась среди танцующих. Чтобы узнать, кто из них действительно виртуальный персонаж, а кто фантом, она окинула их рассеянным взглядом, не фокусируя зрение. Большинство мгновенно преобразилось, их тела превратились в какую-то пористую, волокнистую массу, похожую на сахарную вату. Дор нашла, что для созданий, изготовленных из сахарной ваты, они неплохо смотрятся, и придирчиво оглядела свой наряд.

Шанти был облачен в длиннополый пурпурный балахон: красный цвет преобладал над фиолетовым. Похожая на бархат ткань с мелким ворсом на ощупь напоминала мелкозернистую наждачную бумагу, но только снаружи. Определить же, какова ткань изнутри — мягкая или грубая, — Дор не могла, поскольку ощущение одежды на теле было слабым. Хотя игровой костюм считался универсальным и гарантировал всю полноту чувственного восприятия, она не ощущала, например, как полы развеваются и хлопают по ногам при ходьбе. Видимо, чтобы испытать подобный эффект, нужен костюм, сделанный по специальному заказу. По крайней мере, утешает то, что не споткнешься, наступив на подол, рассудила Дор, прокладывая себе путь среди танцующих.

Выбравшись на свободный пятачок, Дор сверилась с картой, но нового маршрута не обнаружила. Зеленая звездочка по-прежнему светилась в той же точке, что и раньше. Или Боди Сатива сейчас находится на этой же станции, или карта безбожно врет.

Ее попытки привлечь внимание танцоров так и не увенчались успехом. Поначалу Дор казалось, что ей не отвечают из вредности, но потом поняла: они просто не видят ее. Происходящему могло быть только одно объяснение: внутри этого уровня существовал еще один, на который она перешла случайно, сама того не заметив.

Уровень внутри уровня — мир внутри мира. Она попыталась понять, есть ли в этом какой-нибудь скрытый смысл, но после краткого размышления пришла к выводу, что цель может быть только одна: чем дольше заинтригованный игрок, забыв, во сколько ему обходится каждый виртуальный час, будет ломать голову над не имеющей решения загадкой, тем больше он заплатит в конце сеанса.

Ее взгляд остановился на гитаристе. Он сидел на том же месте, где она с ним рассталась, и продолжал самозабвенно играть на своем инструменте. Похоже, ему не мешал дребезжащий звон, под который дергались танцующие. Среди всей этой призрачной толпы он казался Дор самым реальным, поэтому она решила обратиться к нему и как следует обо всем расспросить. Но когда пробралась через толпу, оказалось, что взобраться обратно на платформу, край которой находился чуть ниже уровня ее глаз, совсем не просто. После нескольких ее безуспешных попыток подтянуться на руках, парень, не открывая глаз, произнес:

– Я прекрасно тебя вижу и слышу. Говори оттуда, где стоишь.

– Согласен. Скажи, если к тебе как следует присмотреться, ты тоже в кого-нибудь превратишься?

– Я способен стать кем угодно, но ты увидишь во мне только того, кого сможешь разглядеть. — Он улыбнулся и внезапно начал преображаться. Сначала перед ней возник стриженый толстощекий юнец, затем худощавый мужчина средних лет с длинными, прямыми пепельно-седыми волосами… Возвратив свой прежний облик, гитарист продолжил: — Если бы ты знал, сколь незначительны изменения в комбинации морфем при подобных превращениях…

– Возможно, — кивнула Дор. — Давай к делу: ты знаешь Боди Сативу?

– Знаком ли я с ней лично или только слышал о ней?

– Первое. — Дор помолчала, затем добавила: — Ты не знаешь, где она сейчас?

Гитарист откинул голову; его глаза по-прежнему были закрыты, а пальцы мягко перебирали струны — такие же тонкие, как нити паутины. Дор не слышала звуков гитары, но чувствовала их. Мелодия обволакивала ее и, проникнув в сознание, рассыпалась изящными искрами звуков.

– В бесконечной череде воплощений последний раз я был дельфином, — выдержав паузу, сообщил музыкант.

– Почему же ты изменил свой облик?

– Время от времени мы должны это делать. Меня удивляет вопрос

– здесь все об этом знают. Кем ты был до того, как попал в этот мир?

– Детективом из отдела по расследованию убийств, — призналась она после секундной заминки.

– Теперь понятно, почему наш разговор напоминает допрос. — Он усмехнулся. — Перевоплощение — это не просто внешнее преображение. Меняя облик, ты меняешься и внутренне, становишься другим человеком… Словом, это как переход на новый, более высокий уровень. Если не меняться, жизнь останется пресной.

Золотые слова, подумала Дор и решила при случае послать своему бывшему мужу открытку с подобным напутствием.

– Хорошо сказано для дельфина, пожелавшего выбраться на сушу, чтобы поиграть на гитаре, — улыбнулась она.

Парень прекратил играть и извлек из резонаторного отверстия в гитаре какой-то предмет.

– Вот, возьми. — Он протянул Дор что-то вроде игральной карты.

– Хотя ты соображаешь почти так же туго, как и тот, кто был здесь в этом облике до тебя, но твое невежество не столь убийственно, как мне поначалу показалось.